Возвращение
Шрифт:
... У тебя должен быть свой дом. Понимаешь, свой. Без меня. А у меня – свой. Всегда открытый для вас.
А ты обязана сделать так, чтоб.... Обязана. Понимаешь? Обязана сделать так, чтоб тебе, мне и Верочке было хорошо.
Чтоб не одни вы с ней в четырех стенах в фантики играли. Понимаешь? Обязана. Вывернуться наизнанку, а сделать. Для себя, для Верочки, для меня, для дедов своих, для мамы Мишиной.
Ходить по улице и улыбаться не потому, чтоб показать другим,
Фантиком не прикроешь от людей, то, что есть!
У тебя есть шанс. И возможности. Вон пышешь вся.
...Да и без этих денег был. Смелости не было. Только время потеряли.
А так! Запремся мы в этой трехкомнатной и ....
... Ладно. Давай спать, дочка! Поздно уже.
... «Рельсы–шпалы, рельсы–шпалы, е–дет по–езд за–поз–да–лый...»
Наташа засыпала под стук колес своего поезда.
Напротив, в кресло–кровати, спала Верочка.
А Наташе уже снилось, что она куда-то едет.
Куда – неизвестно. Но, её должны встретить. Она достала черно–желтый «кирпичик» ленинградской туши, открыла коробочку, достала щёточку, подошла к зеркалу.
Она увидела себя стоящей у зеркала в купе поезда. В зеркале отражалась тайга, пробегающие телеграфные столбы, километровые указатели, на которых нельзя было разобрать цифр, себя, стоящую с закрытыми глазами. Она рассматривала своё лицо. Оно было спокойно.
Наташа открыла глаза. Да. Это была она. Только моложе. И эта кофточка,– её они купили сразу после школы.
Наташа подкрасила ресницы и удивилась, как у неё ловко во сне получилось. Быстро и аккуратно. Опять стала разглядывать себя, ища морщинки. Их не было. Она подумала, что Светка сказала бы, что сон хороший.
Поезд стал притормаживать.
– Ну, вот и приехали! Встречают ли нас? Почему нас? А нас – это кого? – подумала во сне Наташа.
Возвращение
Глаза открывать не хотелось.
Мария сквозь ленивую дремоту представляла, как дорога набегает на машину, как Андрей уверенно и спокойно смотрит на дорогу, легка откинувшись на левую сторону кресла. Не хотелось выдать себя, не хотелось, чтобы Андрей знал, что она уже не спит.
Был слышен монотонный шум шин и, редкое похрустывание камешков было успокаивающим и приятным. Мария представляла, как восходящее солнце освещает верхушки деревьев слева от дороги.
Ранняя осень уже наступила, лес стал прозрачнее, выше, отступил от дороги. Трава поникла, легла ковром, ожидая первого снега, который
Мария открыла глаза. Андрей сразу заметил ее пробуждение, улыбнулся:
– Ты как?
Протянул руку, стал ближе:
– Что – то снилось?
Мария смотрела на Андрея:
– Нет, кажется. Не спала, так дремала, думала, мечтала.
Его уверенный профиль на фоне осеннего леса, набегающего навстречу машине, казался мужественным и знакомым с каких – то давних, давних времен.
...Это возвращение в Городок своего детства Мария планировала очень давно. Планировала с того дня, как она из него уехала.
Отъезд был для нее неожиданным, хотя уже с восьмого класса отец стал говорить, что заканчивать учебу нужно в сильной школе, что надо научиться учиться и работать, работать.
Экзамены за восьмой класс Мария сдала легко, ей нравилось в них все, – напряжении, азарт, для нее это была завораживающая игра с простыми и понятными правилами.
То лето она помнит как сейчас. Все началось с выпускного вечера, и казалось, что никогда не закончится это лето. Как – то само собой решилось, что все пойдут в девятый, и лето превратилось в беззаботный отдых. Класс стал дружнее, все стали внимательнее относиться друг к другу, девчонки сразу повзрослели, мальчишки стали мужественнее. Столько времени они никогда не проводили вместе. Река стала их местом, домом.
Теплоходы, музыка на палубах постоянно напоминали о том, что есть какой – то другой мир, другие люди. Этот мир был незнакомым, страшил, здесь на берегу было удобно и уютно. Мария видела, что нравится мальчишкам, поэтому у нее был один друг, она его считала настоящим.
Прошло время, подробности забылись, ощущение, и теплота от их дружбы осталась. Хотелось бы случайно увидеться, но не хотелось бы всей этой неловкости, которая всегда сопровождает такие встречи.
А тогда так было спокойнее. Ей не нравились все эти неуклюжие и грубоватые ухаживания своих мальчишек и ребят постарше. Сама же она была уверена, что все это должно быть не так. Казалось, что любовь сама должна упасть с неба, накрыть всю тебя пушистым покрывалом и ты уже не принадлежишь себе, не понимаешь, что делаешь, не знаешь кто ты и что ты? Такого не было, другого не хотелось.
В начале осени, уже шли занятия, отец сказал, что они переезжают в Город.