Возвращенные тенью
Шрифт:
— Я слышал, завтра состоится еще одна прогулка? — сказал Терлизан, разбавляя затянувшееся молчание. — Весьма любопытно, успеют ли дамы сшить новые платья?
Иллиандра рассмеялась.
— Очевидно, для этого случая разрешено будет сделать исключение. Сегодня ночью приезжает посольская делегация из Эльвена, и завтрашняя прогулка устраивается в их честь.
— Если я не ошибаюсь, Вы родом из Эльвена, граф Рашельз? — спросил Дариан, и Терлизан кивнул.
— Совершенно верно.
«О да», — подумала Диадра.
— Расскажите
Терлизан улыбнулся ей, ласково и обворожительно.
— Горы. Вы знаете, Диадра, в моей стране невероятно красивые горные пейзажи. Я всегда обожал эти неприступные скалы, подернутые дымкой вершины, пушистые лесные склоны… в детстве мы жили в просторной долине, между двумя горными цепями, за одной из которых находилась столица. Будь я птицей, до нее было бы рукой подать, но через перевал приходилось три дня терять в пути. А за другой цепью, где-то далеко, за многими горными грядами скрывались волшебные земли. Говорят, где-то там, среди этих скал, стоит замок Лакхариэль. Вы слышали это название, Диадра?
Его ласковый тон наверняка сейчас заставлял Иллиандру таять от нежной радости за подругу, но Диадра слышала в голосе Терлизана лишь надменную усмешку. Что ж, он был прав, было глупо пытаться застать его врасплох таким наивным вопросом.
— Лакхариэль — это замок марсонтов. Я бывала там.
— Серьезно? Неужели, — в его словах не было ни капли удивления, скорее изрядная доля сарказма, которой он хотел не то еще раз подчеркнуть ее неудачную попытку, не то намекнуть на целую жизнь, которую она прожила с одним из этих золотоволосых снобов. Вероятно, тогда она тоже не раз бывала в этом замке…
Лодки причалили к берегу, и гости, ступая на землю, собирались в группки, с интересом обсуждая избитые светские темы. Иллиандра, лишь только сойдя с причала, нетерпеливо отстранилась от шедшего рядом Дариана и с улыбкой взяла Диадру под локоть.
— Вы извините нас? — спросила она, обращаясь, впрочем, только к Терлизану.
— Разумеется.
Они отошли на дюжину шагов, растворяясь в толпе. Диадра безмолвствовала, Иллиандра с улыбкой взирала на подругу. Наконец она не выдержала:
— Ну, не молчи, Ди.
— Что ты хочешь, чтобы я сказала?
— Ты сама знаешь. У вас все хорошо?
— Наверное.
— Ди!.. — Иллиандра возмущенно воззрилась на подругу. — Теперь, когда он так смотрит на тебя и держит тебя за руку, все, что ты можешь сказать — это «наверное»?.. Он уже поцеловал тебя?..
Диадра едва сдержалась, чтобы не взглянуть на нее с ужасом.
— Еще нет.
— Что ж, я думаю, тебе стоит ждать этого в самом скором времени, — Иллиандра счастливо прижалась к ее плечу. — Ох, Ди, не могу сказать, как я рада
«Если бы ты знала правду, Илли, ты бы была в ужасе».
Диадра ощущала, что даже нерушимые приказы Терлизана вскоре не смогут заставить ее улыбаться, изображая глупую влюбленность, и она поспешила переменить тему.
— Я вижу, Дариан рассказал тебе.
— Рассказал о чем? — беспечно спросила Иллиандра.
— О том, что заставляет тебя отныне выстраивать каменную стену на каждом дюйме, что разделяет вас.
Улыбка сползла с лица Иллиандры.
— Ди… — прошептала она. — О Боги, откуда ты знаешь?..
— Ты помнишь, я пролила чай на диван в вашей гостиной?..
— И?.. Ох… ты тогда… видела это??..
— Не совсем, если быть честной, — вздохнула Диадра. Она поколебалась немного, потом наконец произнесла: — Я видела, как Дариан целовал тебя. Дома. Ты отвечала ему взаимностью.
Иллиандра остановилась от неожиданности.
— Что за ерунда, Ди?..
Диадра качнула головой.
— Я не знаю. Я подумала, что этого может и не случиться, если Дариан вовремя расскажет тебе обо всем.
— Разумеется, этого не случится, — бескомпромиссно ответила Иллиандра и добавила, чуть поднимая брови: — Так это ты убедила его признаться?..
— Я посоветовала. Подумала, так будет лучше.
— Несомненно, — Иллиандра благодарно сжала ее локоть. — Спасибо, Ди. Знаешь, похоже, ты была права, когда спрашивала, не боимся ли мы запутаться. Мне стоило серьезно этого опасаться. И я до сих пор не могу простить себе, что не заметила этого раньше. Теперь, когда я вспоминаю все те моменты, когда позволяла ему касаться себя… ох, Ди, меня ужас берет оттого, о чем он, должно быть, думал в такие мгновения.
Диадра мягко улыбнулась.
— Не обвиняй его во всех грехах, Илли. Его чувства к тебе, конечно, недопустимы, но они вовсе не так грязны. Он касался тебя, потому что хотел прикоснуться — как к возлюбленной, понимаешь, без всяких неподобающих мыслей.
Иллиандра неожиданно внимательно смотрела на подругу.
— Каково это, так чувствовать людей, Ди?.. — спросила она с неподдельным интересом. — Ты чувствуешь Терлизана так же? Ты знаешь, что он ощущает, держа тебя за руку?..
«Издевку и надменное самодовольство», — подумала Диадра, а вслух сказала:
— Я стараюсь не делать этого. Если он захочет сказать мне о чем-то, он скажет.
Иллиандра усмехнулась.
— Надо же. Если бы я была способна на подобное, я бы, наверное, не отрывалась от ощущений любимого ни на секунду.
— Так можно забыть о том, что ты сама чувствуешь в действительности. Я ведь говорила тебе, все ощущения, которые я впитываю от других людей, оставляют след во мне на какое-то время.
— То есть, когда ты так почувствовала Дариана, ты, что, ощущала, что влюблена в меня?..