Вперед, конюшня!
Шрифт:
– Ты знаешь, кто я.
– Да, я знаю. Ты уже руководитель всего Проекта. Но почему - ты?
"Он еще не знает, что проект назван ПРОГЛОДом",- подумал я и ответил:
– Потому что я дал согласие.
– Я знаю, кто ты. Ты - Посторонний Наблюдатель. Тебе все по...
– Я - больной посторонний наблюдатель.
ПОДОЗРЕВАТЬ ВСЕХ.
МОИ НАБЛЮДЕНИЯ ЗА САМИМ СОБОЙ.
"В самом деле, а ты кто такой?
– строго спросил я у себя.Что ты тут делаешь? Нет, ты скажи: кто ты такой, чтобы всех подозревать?" - "Я Главный тренер".- "Да какой из тебя тренер?! Даже ВТЫК не смог закончить!" "Но диплом получил".- "Не получил, а дали.
Войнович прав - ты и есть тот самый Посторонний Наблюдатель".- "Шпион, что ли? Кто же меня завербовал,
Посторонний Наблюдатель - назовем его Кривой Кондра. тий - безусловно, тихо радовался, подслушивая наш разговор.
Войнович долил мне в стакан из маленькой заветной бутылочки чайную ложечку церковно-сладкого темно-красного "кагора", разболтал и перекрестил содержимое, я медленно выпил этот гремучий коктейль, вернулся к себе, принял душ, . завернулся в верблюжье одеяло и стал ожидать красного смещения. Оно настало - я попал в черно-красную дыру, внутри горела реакторная жара, снаружи бил озноб, зуб на зуб не попадал. Что-то снилось нехорошее, черно-красное, траурное, не помню. (Потом вспомнил - мне снился Кривой Коидратий - черный человек без лица, с багрово-пылающей полированной лысиной, как у председателя Сури'Нама, но по галстуку я знал, что это был Бoгатенький Арлекипо. БэА правил на солдатском ремне с пастой гойя бритву "два близнеца" и предлагал мне - губ тоже не было - побриться. Я убегал, он догонял, размахивал бритвой, потом мне обожгло горло.) Наступило утро Кривого Кондратия. Легче не стало, наверно, с перцем переборщил. Поднялась температура, болело горло, не мог глотать, доктор Вольф определил какую-то детскую свинку, приписал компрессы и постельный режим. Макар обрадовался, вытащил бутылку "Соломона", щелкнул себя по горлу и сказал:
– Вот и компресс! Полечим горлышко!
Но доктор Вольф объяснил, что детские болезни опасны для пожилых людей (это я-то пожилой?), и что они (детские болезни) плохо действуют на мужскую потенцию (это действительно страшно), и настоял, чтобы я уехал в Метрополию и три дня отлеживался дома.
Я так и сделал. Редкий день рождения Макара, к сожалению, отмечали без меня. Макар, кажется, обиделся. "..."
ПОДОЗРЕВАТЬ ВСЕХ.
У Макара очень подозрительный день рождения - день Кривого Кондратия.
ЧЕРНАЯ ТЕТРАДЬ.
ФИРМА "АЛКА".
Сразу же после осмотра астероида, мы (наши адвокаты) начали переговоры о его государственном приобретении и тут же столкнулись с фирмой "Алка". Оказалось, что мы влезли не в свою парафию - эта алкогольная фирма спаивала местных потомственных стеклорезов (население, в основном, занималось изготовлением инструментальных алмазов и нарезкой стекол; знатные стеклорезы любили знатно выпить; зимой заготавливали алмазы, летом разбредались по всей Вселенной на заработки, их зазывные голоса "кому стекло вставлять-прирезать..." слышались даже в медвежьих закутках Диаметрального Приобья) - так вот, фирма "Алка" была обычным мафиозным предприятием для отмывания денег. Эти глуповатые гангстеры с оселедцями на бритых головах вскоре на нас наехали, захватили дядю Сэма в заложники (он проводил на астероиде перепись населения - тоже дурак на минуточку, без охраны!), затащили в свой офис, позвонили нам по обычной мобильной вертушке и выставили условие: убраться в 24 часа по местному времени, "иначе с вашим дядей Сэмом...". Они не успели сообщить, что же все же случится с дядей Сэмом, и вообще не поняли, с кем имеют дело, потому что их уже засекли на запятой после слова "времени" и по той же мобильной вертушке они были парализованы двумя психотронными разрядами "пси-поля". Вышибить дверь, войти в офис "Алка" и вызволить дядю Сэма (которого, к сожалению, тоже парализовало), моим охранникам Гуго и Хуго уже не представляло никакого труда.
ПРОБЛЕМА АБОРИГЕНОВ.
Как и всегда случается при огосударствлении частной собственности, одни жители О'к-Аллисто, самые умные (средний класс, болото), несмотря на то, что им по доброму согласию была выплачена полная стоимость их имущества плюс всяческие льготные и подъемные, оказались не по своей вине пострадавшими; началась инфляция, и они так и не смогли прижиться в новых местах; другие о'к-аллистяне, самые хитрые (местные богатенькие арлекины),
Уголовные разборки с фирмой "Алка" и юридическое решение проблем аборигенов происходили без моего непосредственного участия. Все это продолжалось длительное время "некоторые крючкотворные дела тянутся вот уже 20 лет"; мне же, заболевшему в те дни детской свинкой, пришлось очень серьезно подумать о собственном здоровье.
БЕЛАЯ ТЕТРАДЬ.
ДЕНЬ КРИВОГО КОНДРАТИЯ.
В предыдущих записях много неправды - утром после "красного двойного смещения" у меня не болело горлышко, не было никакой детской свинки, а с мужской потенцией все обстояло слава Бoгу. Пока что. Тьфу-тьфу. Доктор Вольф боялся совсем другого диагноза - речь шла о "разрушении личности" - моей личности!
– но я был ни сном,- ни духом.
Что же все же произошло, и почему я не присутствовал на дне рождения у Макара? Сейчас я уже могу заполнить эту лакуну. Этот редкий, несчастливый и самый темный день, который появляется и уходит, как комета с периодом в четыре года, должен был как-то отметиться. Я не оговорился- это самый темный день по своей иррациональности - темнее, чем День зимнего галактического противостояния. Этот день Кривого Кондратия я запомнил на всю жизнь. С этого дня я вообще перестал что-либо понимать и стал жить по привычке: "Ничего не понимаю,- значит, так и надо, значит, все обстоит, нормально". С этой привычкой я жил два с половиной года, до самого окончания ПРОГЛОДА, потом пришлось от нее лечиться.
В этот день состоялась моя скоропостижная встреча с дженералем Гу-Сином. Ранним утром сотрудники СОС вытащили меня из постели, разрешили только побриться и стояли над душой, пока я крепко не порезался "двумя близнецами".
Нашли пластырь, заклеили мне щеку, не дали позавтракать и отвезли в Планетарий. Я поднялся на Чердак в Заоблачный кабинет. Дженераль поздоровался со мной крепким рукопожатием и сочувственно спросил: - Что это у вас со щекой?
– Спешил. Брился. Порезался.
– Бритва старая?
– Нет. Рожа старая.
– А вы бороду не пробовали отпускать?
– Было дело. Давно. Когда служил навигатором.
– Да, по себе знаю, в навигации бриться лень. Взгляните внимательно, вы не знакомы с этим человеком?
И дженераль предъявил мне склеенные фотографии, которые он конфисковал в ресторане "Метрополь". На них запечатлелись в непотребном виде три полуголые метропольские девки - Верка в мундире с погонами подполковника, Надька в офицерском галстуке и Любка в сапогах; а с ними (или под ними, или между ними,- оргия в разгаре, в свалке не разберешь) какой-то веселый молодой офицер (надо понимать, подполковник) в надетой набекрень военно-морской фуражке с двуглавым крабом.
– Нет, не знаком,- поспешил откреститься я.
– Посмотрите еще раз. Неужели не узнаете?
Я присмотрелся и иакоиец-то узнал Богатенького Арлекино. Значит, этот пацан совсем даже не лейтенантик, как я считал, а подполковник. Наверно, я не сразу узнал БэА, потому что он был голый, без бородки и усиков, да еще с фуражкой набекрень и зачесанными набок волосами. Ну и я никак не ожидал увидеть в этом сопляке того таинственного ночного подполковника.
– Да, мы немного знакомы.
– Кто же он?