Вперед в прошлое 2
Шрифт:
Мама протянула бокал, тетя Ира и Бабушка — рюмки.
— За мир во всем мире и погоду в доме! — сказала бабушка и замахнула рюмку.
Потом выпили за родителей, за детей, за тех, кого с нами нет — не чокаясь. Раскраснелись. Мама заулыбалась. Пошли анекдоты — сперва безобидные, потом все смелее и смелее.
— Дядь Толя, шашлык — во! — Я показал «класс».
Единственный взрослый мужчина с радостью переключился на меня. Поговорили о маринаде, о том, как выбирать мясо, о рыбалке. Пока женщины судачили, и тетя Ира чуть что хохотала,
— Дядь Толь, а вы с тетей Ирой вместе работаете проводниками? Так бы хотелось с вами в Москву поехать! Андрей, ты был в Москве?
Он фыркнул.
— Был конечно. Она крутая! Там прямо возле дороги — огромный экран, а на нем реклама всякая, как в телевизоре, прикинь? Вот фильм «Беглец» смотрел? Такая же! Как в будущем. Чуть не заблудился там, столько народу!
— В Москве абрикосы не растут, — закинул удочку я. — Дурных денег стоят, наверное. Вы их туда возите?
— Пф-ф-ф, — выдохнул Андрей — будто резиновый матрас воздух стравил.
Толик посмотрел на меня, как на умалишенного.
— У нас там стоянка — семь часов. Что ты за это время успеешь? Их и тут неплохо берут. Да и таскаться неудобно, ты бы видел, что в том поезде! На третьих полках спят, в проходах баулы — ходишь, спотыкаешься.
И что на это скажешь? «Я бы рискнул»? Четырнадцатилетний сопляк, который никогда не был в крупном городе — рискнул бы… Меня не то что деньги делать не возьмут, меня и просто не возьмут, потому что ребенок — это ответственность и балласт. Какие аргументы им ни приводи!
У проводников и так заработок неплохой: берут безбилетных, укладывают на третьи полки, делятся с начальником поезда, тот отстегивает кому надо, чтобы беспредельщики поезд не трогали, челноков не грабили. Всем хватает, и напрягаться незачем. Не каждому свойственно хотеть большего.
— Ирка, покурим? — скомандовала бабушка, поднимаясь.
Ее старшая дочь взяла со стола пачку LM и засеменила следом, мама осталась за столом, и Толик переключился на нее, похвастался, что они завтра едут видик покупать и новый телевизор! Давно мечтали, полгода копили! А еще и видеопрокат рядом с домом открылся.
Видик — это статус. Если есть видик, значит, ты крутой, у тебя много друзей, и все бегают к тебе смотреть фильмы, когда дома нет родителей.
— А какой видик? — оживилась Наташка. — У подруги есть «Тошиба»…
Я глянул на Андрея, самодовольно развалившегося на диване, словно это он на видик заработал, и поспешил к выходу. Мне нужная была тетя Ира, авось ее удастся заинтересовать. Вряд ли, конечно, слишком это предложение нелепо в устах ребенка. Ну а вдруг?
Бабушка курила трубку. Набирала в рот дым и пускала кольца. Тетушка стояла, как на панели, опершись одной
— Слышала, что в городе орудует маньяк? — спросила тетя Ира. — Надо Оле сказать, чтобы Наташку предупредила.
Бабушка пожала плечами.
— Не слышала.
— В «Вестнике» писали. Две девушки пропали у нас и пять — по области.
Бабушка отнеслась к новости скептически.
— Врут небось. Вот ты лично знаешь тех, у кого кто-то пропал?
Тетя Ира качнула головой, бабушка продолжила:
— Вот! Не знаешь, а все туда же — сплетни разносить. Много вранья, очень много. Ни газетам, ни новостям верить нельзя.
Я был с ней согласен. Время такое: народ, как оголодавшая ставрида, хватает голые крючки сенсаций, и любой онанист, облюбовавший парк — маньяк, любая баба, нарядившаяся ведьмой на ролевуху, — провидица, каждый непонятный блик в небе — НЛО.
Я подождал, когда тема маньяка себя исчерпает, мысленно поаплодировал бабушкиной мудрости, подошел к ним и не стал юлить, сказал прямо:
— Теть Ир, вы денег хотите? Раз в десять больше того, что вы зарабатываете сейчас?
Тетушка поперхнулась дымом.
— Павлик, ты о чем?
Я начал издали: сперва о том, какая Москва большая и богатая, потом — что рассыпалась логистика в большой стране, после — что у нас есть овощи и фрукты, а в северных широтах их нет и, сколько ни привези, будет мало. Женщины внимательно слушали, когда на их лицах появилась заинтересованность, я сказал:
— Возьмите меня в Москву. С абрикосами. Буду их продавать. Мне надеть нечего, вещи износились, кеды, вон, расползаются. Хоть заработаю немного, сам оденусь, Наташке вещей куплю.
Глава 2
И что делать?
Заинтересованность стерлась с лиц бабушки и тетушки, будто по ним ластиком провели. Я говорил и чувствовал, как каждое слово падает горстью земли на гробик моих надежд. Тетка онемела от неожиданности, а бабушка строго изрекла:
— Павлик, согласна, ты парень умный и развитый. Но как ты себе это представляешь?
— Ты даже метро не видел ни разу! — поддакнула тетя Ира.
— Да просто! Отнес два ящика абрикосов на привокзальную площадь, продал за несколько часов и поехал назад. Все! Или на рынок ближайший мотнусь, сдам оптом.
Тетя Ира закатила глаза.
— Просто у него! Рехнулся?! Какой рынок?! Там такой вокзал, что Андрюша пошел в туалет и заблудился! А он старше тебя! А метро чего стоит! Нет, Павлик, не ввязывай меня в эту авантюру!
— Мне хватит трех часов в Москве, — настаивал я.
— Тебя, прогонят с рынка, не дадут торговать! — Теткины глаза округлились от ужаса. — И абрикосы заберут! Там бандиты, куплено все!
— Все продают все с пола, — не сдавался я. — Ельцин разрешил. Вон, бабушка со мной рядом постоит, посмотрит, чтобы я не потерялся, а деньги поделим.