Вперед в прошлое 9
Шрифт:
С улицы Борис вернулся задумчивый и бледный, без радости предложил:
— Хотите торт?
— А вот и хотим, — хриплым голосом сказал отчим, которому стало получше, и кашлянул. — Накрывай на стол.
Боря поставил чайник на огонь. День рождения был бесповоротно испорчен. Но, несмотря на это, брат сделал несколько фотографий, которым мама и отчим радовались, как дети. У Наташки загорелись глаза, и она попросила ее сфотографировать, только не сразу, а когда накрасится и нарядится. На сборы у нее ушло полчаса. Потом минут пять она искала достойный
Наташка издала вздох разочарования.
— Фу, какая жирная! Щеки как свеклой намазаны.
Но фотографию сестрица забрала.
Выпив чаю с тортом, мы отправились спать. Не спалось мне — одолела тревога, что где-то я просчитался, и мои планы накроются медным тазом, и Борису. Наверное, он воображал, как завтра-послезавтра за ним придут и отведут его на допрос.
Наступил следующий день, суббота. Никто за Борисом не пришел. Мы позавтракали, оделись и на машине Алексеича поехали к бабушке отмечать день рождения ее младшенького внука.
Душевно посидели, сфотографировались, и выяснилось, что Алексеич равнодушен к спиртному и отказался даже от бокала вина, хотя к вечеру, когда настала бы пора ехать назад, выветрилось бы, зато теряет силу воли от сладкого: он не просто смёл бабушкин торт «Наполеон», но и крошки подобрал.
Отчим, конечно, мешал, но не больше, чем любой другой чужак, появившийся в квартире, и я понемногу делал выводы, что он нормальный, и его появление в нашей семье — благо. Мам просто порхала от счастья и сделалась идеальной.
Единственное, что меня тревожило — акции «МММ», хотелось избавиться хотя бы от их части в грядущий понедельник, но я в кои то веки был солидарен с жабой и велел себе ждать следующего понедельника и действовать по плану, ведь пока никаких обысков в офисе компании нет, волноваться не о чем.
В понедельник, двадцатого декабря, после уроков я поехал в пункт продажи акций, с удовлетворением отменил повышение цены до 40 100 за штуку. На данный момент у меня 125 акций, это пять! Миллионов! Рублей! То есть пять тысяч баксов! Нехилый такой стартовый капитал для бизнеса.
Двадцать седьмого они будут стоить минимум 47000 за штуку, а это плюс почти девятьсот тысяч! По сути, цена участка, который я собираюсь покупать.
А вдруг лавочку за эту неделю прикроют? Нет, не должны — перед новым годом все заняты приготовлением к празднику. Стоит ли девятьсот долларов того, чтобы рискнуть и неделю подождать? Или хотя бы миллион вернуть уже сейчас? Это двадцать пять акций, а потеряю всего… Я мысленно умножил 25 на 7000. 175000 за неделю. И это ни разу не «всего».
Глава 26
Что день грядущий нам готовит?
27 декабря 1993 г., понедельник
Сегодня мне предстояло обменять акции «МММ» на рубли, сумма получалась фантастическая, и нас с бабушкой немного потряхивало.
«Как пригодился
С уроков я отпросился на два дня, заранее сдав материал по физике, английскому, математике и химии, Верочка проверять знания по русскому не стала, поверила на слово, так что я еду добывать деньги со спокойной совестью, но оголенными нервами.
Чтобы не метаться, я приехал к бабушке в воскресенье на мопеде и остался ночевать, чтобы добывать миллионы отправиться в полдевятого утра. Водитель на «копейке», Антон Анатольевич, сорвет джекпот: я обещал ему заплатить десять тысяч за полный рабочий день, плюс залить полный бак бензина. Столько же заплачу бабушке, которая согласилась играть роль моего телохранителя.
В прошлый понедельник я все-таки решил рискнуть, придержать двадцать пять акций, и рассчитывал, что за неделю мне капнет около двухсот тысяч рублей — как компенсация за то, что нервничал эти семь дней, следил за новостями, интересуясь судьбой Мавроди.
В одном пункте продавать все акции «МММ» было рискованно, заинтересованные лица могут запомнить Рокфеллера местного разлива, а потом, если сразу по голове не настучат, — наведаться в гости, город-то у нас небольшой, найти человека проще простого. Я и так изрядно засветился в самом первом пункте продажи акций. Потому мы с бабушкой решили устроить вояж по окрестным городам. В одном месте десять штук продадим: пять — я, пять — бабушка. В другом столько же. Потом — в третьем. Правда, сумма все равно получится солидная, но сколько у нас на руках, никто не будет знать. Ну а зачем катаемся по городам, водителя в известность мы не поставим. Платят — крути баранку и помалкивай.
— Это же надо, — ворчала бабушка. — Знала бы, что у меня дома миллионы лежат — спать не смогла бы. Из дома не выходила бы.
— Именно поэтому я тебе и не сказал.
Мне хотелось улыбнуться, но от напряжения свело все мышцы, в том числе мышцы лица, и получился бы оскал.
— И сколько же ты потратил? — Бабушка подошла к зеркалу, расчесала волосы, накрасила губы, поглядывая на мое отражение.
— Примерно в семь раз меньше, чем получу, — ответил я.
Она замера с помадой в руках, моргнула.
— Вот дура старая, не послушала тебя! Все доллары покупала. Эх…
— Все правильно, — ободрил я бабушку. — Акции могут сгореть в любой момент, как бывало в нашей стране с деньгами. Так что я сильно рисковал.
Бабушка часто задышала, приложив руку к груди, словно ей стало плохо с сердцем. Накапала себе корвалол с пустырником и валерианой — в доме запахло сердечником.
— Господи, это ж с ума можно сойти… Не с моими нервами в таком участвовать! А если бы сгорели акции? Это все равно что дом проиграть!