Впереди только тьма
Шрифт:
– Отец? – слегка приоткрыв дверь, заглянул Альнарон неуверенно. Первым его встретил недовольный взгляд шамана. – Да пройдут страдания, старейшина Гунмах.
Двое сидели на бревенчатом полу, сложив ноги под себя. Громко трещала большая жаровня за их спинами, больше отдавая тепло, чем озаряя небольшую комнату. Пара дверей по бокам вели в личные покои шамана. Альнарон, каждый раз, попадая в Логово старейшины, чувствовал себя не в своей тарелке. В стенах белели отшлифованные временем кости дюжины скелетов, вмурованные
– Альнарон? Не думал, что сегодня тебя увижу.
Добродушие и непринужденность улетучились в голосе старейшины. Его жировые складки живота почти располагались на его поджатых ногах. Как всегда, несмотря на сырость, Гунмах носил лишь набедренную повязку из медвежьей шкуры. Белоснежные волосы, заплетенные в тугую косу, почти достигали пола. Большие щеки делали его взгляд постоянно прищуренным.
В лице шамана вообще мало какие эмоции можно было распознать. На нем белели костяные наросты, которые срослись с черепом старейшины. Они покрывали полностью брови, подобно лучам солнца расходились на лбу, повторяли форму подбородка. Весь его лик словно состоял из костяной маски.
Таков был удел шаманов – носить на себе кости своих предков. Великую боль должен был пережить каждый из них, завершая обряд инициации. Процесс шел целый день и сопровождался дикими муками. Это было необходимостью, ведь только через эти останки бывших старейшин, такой эльф как Гунмах мог говорить с предками.
– Что ты вообще тут делаешь? Разве сейчас ты не должен быть в дозоре? – произнес строго Оррик Денор. Он не менялся, отличаясь своей нетерпимостью. Суровый взгляд из-под тонких бровей, что знаком с детства. Все та же прическа – зачесанные назад волосы, собранные в короткий хвост, только с годами, будто пеплом, окрашенные в темно-серые тона.
– Нет, отец. Я как раз сегодня сменился, – чуть осмелев, Альнарон зашел, несмотря на недовольство. Этого он уже натерпелся, не так страшно. – Мне нужно многое вам рассказать.
– И потому ты просто можешь ворваться посреди нашего разговора? Просто влететь сюда, как к себе домой? – холодный голос Оррика ставил его на место. Как всегда, отец старался показать себя выше других, утвердить свой статус на виду. Правила, традиции и уважение значились выше интересов родни.
– Хватит с тебя, Оррик. Для кого ты тут так надрываешься, – старейшина Гунмах смягчился, словно в противовес старому другу. – Присаживайся, рассказывай, если это так важно. Все равно в наших личных делах мы зашли в тупик.
У Альнарона даже на душе отлегло. Его хотя бы выслушают. Молодой эльф с радостью прошел к деревянному настилу и уселся напротив. Выпятив недовольно губу, Оррик посмотрел на шамана, явно не одобряя.
– Предки говорят, что
Два влиятельных диких эльфа сейчас сидели перед Альнароном. Именно отец и его верный друг действительно руководили деревней, и все это признавали. В самих же кланах не было главных, лишь в военное время созывался совет из всех старейшин клана и глав стражей для решения важной задачи.
От того, что эти двое эльфов скажут на его вчерашние находки, зависит, насколько быстро он продвинется в поиске ответов. Альнарон поведал им о вчерашней стычке с людьми, стараясь кратко рассказать все самое важное. По лицам слушателей стало видно, что эта новость их явно не сильно удивила.
– Да, уже утром мне доложили, – без энтузиазма отреагировал Оррик, поправив свою боевую тунику. Она почти ничем не отличалась от той, что была у сына. – Если не ошибаюсь, Ламьяма Вивик была с тобой, она мне все и рассказала. Надо же, она только недавно стала стражем, а уже повстречалась с чужаками. Что ж, это похвально, что вы вместе с ней справились и не растерялись.
В глазах седого эльфа сверкнула гордость за свое чадо. В глубине души Оррик Денор любил свою семью, какой бы она ни была. Вот только эта привязанность терялась среди его обязанностей. Он продолжил с тем же деловым тоном:
– Но мне ничего не докладывали о следах повозки. Это… несколько меняет дело. Какого лешего вообще люди так далеко забрались в лес?
Старейшина поднес пухлый палец к губам, предупредительно шикнув:
– Не упоминай лешего. По крайней мере, не у меня в Логове.
Запнувшись, Оррик попытался разгадать долю шутки в серьезном лице друга. Каждый раз для него это оказывалось сложным занятием. До отца Альнарона никогда не доходил юмор шамана.
– В конечном счете, мне все это не понятно. Недопустимо, чтобы люди могли так спокойно у нас расхаживать. И как я понимаю, это уже не в первый раз. Думаю, мне стоит наведаться в деревню Белослез, все-таки это их часть территории, – закончил глава стражи, качая головой в согласии со своими мыслями. Гунмах присоединился к нему, не проронив ни слова.
Теперь настал самый тяжелый этап рассказа. В сомнении Альнарон посматривал то на старейшину, то на отца.
– Это еще не все, – он неуверенно растягивал слова, пытаясь подобрать нужные. – Там же случилось нечто, что я не могу понять и объяснить. Это звучит как совершенно ни на что похожее. Можете подумать, что мне просто показалось, но что-то странное произошло со мной вчера.
– В каком смысле? – непонимающе спросил Оррик. Отец эльфа ожидал услышать какую-нибудь будничную глупость, которая случалась с новичками в бою. Все-таки его сын еще недостаточно смертей повидал.
Конец ознакомительного фрагмента.