Вписаться в поворот
Шрифт:
Вольтерра, волнение, страх за него и за Элис. Страх перед Вольтури.
Спасение. Мы вновь вместе, и я так счастлива.
Виктория. Битва. Пытки судьбы повторяются вновь и вновь.
Он вновь уходит, а я впадаю в кому. Тишина, пустота, обреченность. Это все, что я запомнила…
Долгие месяцы реабилитации. Розали, Джаспер, Чарли… И боль от очередного предательства…
Вольтерра. Волнение.
А дальше — все быстрее.
Марк, новые чувства, любовь, более сильная.
Обращение. Дикая боль во всем теле, выжигающая и спасающая.
Новая я. Мир такой иной…
Беременная женщина.
Гибель Рене, мое очередное страдание, и маленькая девочка — как спасение.
Ренесми. Как она растет, развивается. Называет меня матерью, а Марка — отцом. Какая она красивая и счастливая.
Ренесми и Аро.
Сегодня, несколько минут назад. Страх и волнение. Но, в то же время, решительность — я не позволю забрать моего ребенка…
Мои мысли прервались. Щит медленно встал на место. Я могла управлять своим даром, и поэтому скрыла роль Вольтури в исчезновении Бри, это было несложно, ведь я не принимала в этом конкретного участия и в подробности не была посвящена. Эдвард посмотрел на меня с удивлением, с ужасом во взгляде. Но еще в его глазах я увидела понимание…
Он осознал, что я люблю Несси не меньше, чем он. Что я желаю девочке только добра.
Дверь неожиданно открылась и в зал ворвался звонкий смех Несси. Я моментально вскочила на ноги и красноречивым взглядом окинула Эдварда, безмолвно умоляя обо всем сразу.
Ренесми подбежала к молчаливому Марку и поцеловала его в щеку, затем повернулась ко мне. Заметив незнакомца, она чуть стушевалась, а я моментально накрыла Эдварда щитом, чтобы Несси не смогла прочесть его мысли.
— Ой, простите, я — Ренесми Вольтури, — важно ответила моя девочка, словно не она только что неаристократично заливалась смехом на весь замок.
Ренесми протянула руку Эдварду, и он ее с благоговением пожал. Ренесми пару секунд вглядывалася ему в глаза, а потом разочарованно вздохнула.
— Мамочка! Ну, ладно… — она прижалась ко мне и спросила. — Ты не видела, где мой Аро? –прошептала она.
— Я не знаю, дорогая, — ответила я.
— Жаль, — разочарованно заметила Несси, а потом развернулась и выбежала из зала.
Я в страхе посмотрела на Эдварда. Наши взгляды пересеклись. На него было больно смотреть. Кажется, Эдвард плакал, но даже не так сухо, как все вампиры, а где-то в глубине своей души, молча. И только убитое выражение лица выдало его боль.
— Мой Аро… — понимающе прошептал Эдвард.
Ну, конечно, это Ренесми не смогла прочесть его мыслей, а он — смог.
Да и по моим воспоминаниям все было предельно ясно.
Он обернулся на Марка, затем в последний раз посмотрел мне в глаза.
Не сказав ни слова, Эдвард разочарованно махнул рукой и просто пошел прочь.
Я простояла еще минуту без единого движения. В голове роились сотни мыслей. А потом я осознала, что случилось: Эдвард понял, он простил, он отпустил нас, мою дочь, и его дочь.
От облегчения и какого-то еще непонятного чувства, что разрывает душу, я медленно опустилась на пол, глядя пред собой в одну точку. Меня захлестнули рыдания.
Я ничего не осознавала в этот миг, ничего не понимала. Я чувствовала лишь, что Марк подошел и сел рядом со мной. Любимый обнял меня, прижал к себе, а я продолжала рыдать, оплакивая непонятно что…
Свою странную жизнь,
Мэнди, чья жизнь прервалась так глупо, так неожиданно.
Марка, что был вынужден ждать меня так долго.
Рене, погибшую в самом расцвете сил, так и не узнавшую, что ее дочь не только жива, но и будет жить вечно.
Чарли, который каждое тринадцатое сентября ходит на могилу ко мне (под плитой нет тела, его, якобы, не выловили, Чарли осталась лишь памятная табличка) и возлагает мои любимые полевые цветы. Хоть он и нашел в себе силы жить дальше, горе от моей мнимой смерти сильно подкосило его.
И Эдварда… Глупого Эдварда, так горячо любимого когда-то, одинокого и убитого, потерявшего свою вечную любовь, ставшего насильником, монстром, подарившего мне дочь, и так страшно наказанного судьбой за каждую свою ошибку.
Постепенно слезы горя превратились в слезы радости: у меня все хорошо, Ренесми осталась с нами, у нас всех все хорошо! Мы счастливы, мы вместе…
Я рассмеялась: наверное, это истерика.
Марк все так же не отпускал меня, молчаливо поддерживая, даря понимание того, что мы всегда будем друг у друга.
Дверь открылась вновь и в зал вошел Деметрий.
— Эдвард Каллен покинул территорию Италии. Десять минут назад он вылетел в Бразилию.
Я молча кивнула, счастливо и, должно быть, совершенно по-идиотски улыбаясь. Сын Марка едва заметно улыбнулся и отставил нас.
Вот она, та самая точка, которую я ждала. Я уверена на все сто процентов: теперь все будет хорошо.
Вечность продолжается…
========== Эпилог ==========
***
Говорят, что хороша не та пара, где двое смотрят друг на друга, а та, где двое смотрят в одну сторону. Знаете, наверное, это правда. У нас с Марком все так и есть. Мы оба просто обожаем книги, искусство, тихие семейные вечера и малость поразмышлять на досуге. И, пока любимый на охоте, я, сидя на широком подоконнике в нашей комнате отеля, собственно, размышлениями и занимаюсь.
За эти годы так много всего изменилось… Мир стал совершенно другим: необычным, новым. А мы остались прежними. Теперь, спустя тринадцать лет после моего обращения, я, наконец, поняла то, что Марк однажды говорил о бессмертии. Да, в нем, как оказалось, достаточно минусов, но для меня — плюсов больше. И все они касаются моей семьи.
Нельзя сказать, что все осталось по-прежнему. Наша семья стала большой и довольно дружной, хотя для каждого из нас появился «свой» круг общения. Так, например, мы с Розали стали общаться меньше. Да, когда-то именно она спасла меня и выходила, я никогда этого не забуду, и мы будем подругами всю вечность, но, как это часто бывает, время меняет все. Теперь Розали больше времени проводит с Каем, с Джаспером и Афинодорой (из этих двоих получилась прекрасная пара). Джейн, Джейкоб, Алек, Лея, а так же Феликс и Рената составили второй «круг» в нашей большой семье. И, наконец, отдельную «маленькую семью» внутри большой образовали мы: я и Марк, Несси и Аро, Деметрий и Хайди. Откровенно говоря, в нашей «мини-семье» все действительно оказались так или иначе связаны определенными узами. Мы и Марк стали костяком, наши дети — Деметрий и Несси, разумеется, были для нас в рамках всей семьи ближе остальных. Ну, и их половинки — само собой разумеется.