Шрифт:
Вполне счастливые женщины
Всем хороша была Настя Емельянова. Рост – метр семьдесят, не дылда по нынешним временам. Не из тех мутантов под два метра, рядом с которыми нормальный мужчина чувствует себя ущербным карликом. Под ее рост любой мужчина подойдет. Фигура – все при ней. Бедра на месте, и в лифчике без пустот. Шея длинная, запястье тонкое, ступня узкая. А про лицо и говорить нечего. Волосы светлые, легкие, глаза голубые, нос – что в фас, что в профиль. А по остальным пунктам? Тоже не придерешься. Образование высшее, работа приличная – язык, компьютер, чистый офис в центре. Квартира своя однокомнатная – родителям спасибо. Да
А потом появился Игорь. Все, думала, здесь повезет. Холостой, тридцать лет, фактурный, работает в солидной фирме. Не жадный. Никаких бывших жен и алиментов. Костюмы сидят как влитые, галстуки дорогие, машина приличная. Бери голыми руками. Не тут-то было. Второй год ходит. Правда, с цветами и конфетами. А толку? Она его ждет – халатик шелковый, стол под кружевной скатертью. Приборы, свечи, тихая музыка. В духовке – рыба по-польски, белое вино охлаждается, на десерт взбитые сливки с фруктами.
Он заходит, чмокает в щеку, в кресло садится, очки снимает – переносицу трет. Устал. А Настя молчит, все понимает, в душу с разговорами не лезет. Может, в душ, Игорек? Он соглашается. А она ему в ванную халат махровый голубой и тапочки в синюю клетку. Это потом уже и рыба, и вино. Все по схеме. Как мама учила. А мама у Насти – будьте любезны, авторитет! Папашу-инженера быстренько задвинула и замуж за депутата. Это в пятьдесят-то лет! Живет сейчас – говорить нечего. Сама себе сказку устроила, своими руками.
Да, так вот, Игорек после ужина уже расслабился и улыбаться начал, а она его не в койку тянет, а на диванчик к телевизору – новости эти дурацкие смотреть. Такое все мужчины любят. А сама рядом, с краешку. Спицами звяк-звяк. Ничего, мы терпеливые. Это мы вам позже покажем, на что способна умная и тонкая женщина.
А он, гад, второй год ходит, ест, нахваливает, газетки листает. А про замуж – ни-ни. Настя ждет каждый божий день, а он как воды в рот набрал. Потом Настя, конечно, от злости и обиды плачет, но он этих слез не видит. Ему одни улыбки. Ну что ему еще надо? Настя искренне не понимает. Но в руки себя берет и борьбу продолжает. Что поделаешь, вся жизнь – борьба. Так учила мама.
В мае как-то вдруг сказал: «В субботу, Настюш, на дачу поедем. Там уже сирень цветет». Какая сирень, там мамаша его живет! Так, значит, лед тронулся! Мамаша для него – первый человек. Так ей Игорь объяснял. А она его мамашу хоть и заранее терпеть не могла, но на Восьмое марта конфетки и цветочки регулярно отправляла.
Вечером Настя расстаралась: пирожков с капустой напекла, каждый с мизинец, курицу с яблоками в духовке зажарила. Все в корзиночку сложила, льняной салфеткой прикрыла. Волосы зачесала гладко, косметики никакой. Джинсы, свитерок в клеточку, белые кроссовки. В машину впорхнула – не женщина, свежий морской ветерок. Настроение замечательное. Думает, вот сейчас ситуация переломится. Конечно, в ее, Настину, пользу. Всю дорогу в машине напевала: «Без меня тебе, любимый мой, лететь с одним крылом». Тихонько так напевала, но слова-то не пустые. Пусть задумается, куда он без Насти долетит. Улыбалась – да, милый, хорошо, милый.
А в душе тревога.
Время к обеду, бабка сидит, не шелохнется, сериал дурацкий смотрит. Но Настю так просто голыми руками не возьмешь. Вздохнула поглубже и корзиночку свою плетеную вытащила. И опять защебетала – где стол накрывать, Игорек? Ах, аппетит на воздухе будь здоров! Мамаша его со стула не встала, только на буфет кивнула – посуда там. Ничего, переживем. Настя волчком закрутилась. Овощи на салатные листья разложила, брынзу нарезала, базиликом присыпала. Пирожки на блюдо, курочку на куски, кружками ананасов украсила. И голоском таким мелодичным, звенящим – всех к столу! За обедом Игорь с мамашей разговаривают, вроде Насти и нет рядом. У нее комок в горле. Но на лице улыбочка – курочки еще положить? Мамаша ест, а слова доброго не скажет – ни про пирожки, ни про красоту на столе. Настя посуду собрала, в тазу моет, маникюр не жалеет, а у самой слезы из глаз от такого приема. Потом гулять пошли по поселку. Игорек оживился, про детство свое рассказывает. Здесь в футбол гоняли, здесь яблоки обрывали, здесь по ночам костры жгли. Очень интересно! А Настя идет рядом, головой кивает, а сама думает: все тебе припомню и мамаше твоей. Все до копеечки. Подожди, время придет.
Вечером в Москву засобирались – ни тебе посиделок, ни чаев вечерних, ни разговоров. Мама сыночка расцеловала, а Насте кивнула сухо, небрежно. Какое там «Была рада познакомиться» или «Приезжайте еще». Настя в машине молчала, песен уже не пела. Настроение – хуже некуда. А вот Игорек радовался – воздухом подышали, с мамой повидались, детство вспомнили. Настю от этих радостей затошнило. Так обиделась, что в первый раз его зайти не пригласила.
– Извини, дорогой, голова разболелась.
– Это у тебя от воздуха, – почему-то обрадовался он и укатил, всем вполне довольный.
Дома Настя выпила рюмку коньяку, сигарету выкурила и наревелась вдоволь. Больше всего она не любила, когда что-то шло не по плану. А потом взяла себя в руки и сказала твердо и громко, глядя в зеркало:
– Ну, это мы еще посмотрим, кто кого.
Следующим тактическим ходом был Настин день рождения. Все продумано до мелочей. Наряд – нежный, небесно-голубого цвета, под Настины глаза. Стол – никаких салатов с тяжелым майонезом. Руккола с помидорами и моцареллой, семга под соевым соусом, слоеный пирог с пармезаном. А главное – компания. Две семейные пары, Настины коллеги. Успешные, молодые, красивые. Настя готовила свой будущий круг.
Разговоры крутились вокруг нянь и домработниц, летнего отдыха на Сицилии или на Ибице, последних коллекций дизайнеров, новых марок машин. Женщинам этим, уже замужним и устроенным, Настя, конечно, завидовала, с удовольствием находя в них изъяны. Но сейчас ее волновало другое. Они выполняли свою функцию – своим присутствием и благополучием должны были подтолкнуть бестолкового Игоря к действиям. В подарок Игорь принес банальные бордовые розы на длинных стеблях, которые Настя не выносила, и дежурный флакон французских духов. А так хотелось увидеть маленькую бархатную коробочку с тоненьким изящным колечком! Что же, терпение и еще раз терпение. Настя загадочно улыбалась, плыла по квартире и красиво разливала кофе в изящные маленькие чашки.