Враг мой – муж мой
Шрифт:
– Ты будешь долго жить, Морской щит. Ты мне нравишься. Я буду снимать с тебя кожу ленточками, и однажды ты станешь плакать, как плачут все, и умолять меня о смерти. Любой смерти, даже самой страшной и мучительной. Но я не пожелаю тебе её даровать, герцог. И ты станешь целовать мои ноги и подошвы моих сапог.
Ларан отхаркнул кровь на пол. Потянулся к недрогнувшему Калфусу. Стража было дёрнула его обратно, но Калфус вновь повёл бровью, и Ларан приблизил своё лицо и, весело глядя в безжалостные глаза убийцы, прошептал:
– Посмотрим. Давай, не будем загадывать?
Раздался
– Приведите этого в чувщтво. Пущть открывает портал. Дещять тыщяч вщадников обороняют щтены. Золотощитовцев не трогать до моего приказа. Ощтальные – що мной.
Глава 25. Королева просит пощады
Леолии приснился Эйдэрд. Он снова целовал её, крепко прижимая к себе, а затем вдруг укусил. Королева вскрикнула и проснулась. И в этот же момент двери в её берлогу распахнувшись, треснув по стене, и она увидела бледное лицо вбежавшего Юдарда.
– Моя королева, – вскричал оруженосец, – кровавые всадники вошли в Шуг. Они ускоренным маршем движутся в сторону дворца. Мосты подняли, но даже полноводная Шугга не остановит их коней.
– Велите опустить, – резко рыкнула Леолия. – Пусть те, кто могут спастись из города, спасутся. Пусть воины выбрасывают из домов рухлядь, перегораживая улицы. Пусть лучники стреляют во всадников с крыш. Инрэг готовит замок к штурму?
– Да, моя…
– Пусть привлекут всех слуг. Беги.
Юдард выскочил, и Леолия спешно натянула платье, не став надевать корсет. Сердце её билось отчаянно. Но мысли, к её удивлению, не потеряли логичность и чёткость. Видимо, она утратила часть эмоций во всех последних переживаниях.
Леолия выбежала из комнат Эйдэрда, в которых обосновалась на правах супруги, и увидела, что во дворце кипит подготовка к обороне.
«Всадники, – думала она, пробегая по коридорам, – кони. Если они такие же, как Мишка, это плохо. Надо что-то острое под копыта… надо что-то, чтобы коням не пройти… чтобы запутались… сети…».
Она взбежала по лестнице вверх, в голубятню. Надо будет поручить кому-нибудь написать всем щитам послания. Но сейчас – Эйд. Прежде всего – он.
– Эйдэрд! – закричала королева, подбегая к магическим зеркалам.
Но они не отозвались. Один из них полыхнул, будто попытавшись включиться, и тотчас погас … рассыпался.
Медвежьи камни истощены!
Кто это сделал? Только предатель.
Кто мог знать про тайное средство связи? Про его местонахождение? Камердинер? Получается, только он. Леолия уже понимала, что никто из щитов не должен владеть королевским секретом. Всем было ясно, что зеркала есть, но никто не знал – где они.
Леолия, тяжело дыша, прислонилась к стене. А потом увидела трупы ворон со свёрнутыми головами. Птицы были мертвы. Все.
Она вздрогнула, когда раздался детский плач. Подпрыгнула и оглянулась. Кричала была чайка. Видимо хитрая, жадная птица смогла вовремя улететь.
Ларан.
Королева схватила перо
«Кровавые войска в Шуге. Замок атакован. Связи нет. Сообщи Э.», и отпустила чайку в полёт.
Она не знала, как птицы находят нужного человека: не успела разобраться. Тело сотрясала дрожь, колени подгибались. Ларан передаст Эйду. Эйд обязательно придёт на помощь. Калфусу не выстоять против Медведя!
Ларан… Стоп. А кто открыл всадникам портал? Ведь сделать это могли лишь двое…
«Не верь никому».
Никому…
***
Калфус ехал по залитым кровью улицам Шуга, освещённым заревом пожарища и улыбался. Наконец-то этот момент настал! Столица Элэйсдэйра лежит у его ног. Не отдали ему принцессу в жёны? Плевать. Да, пришлось немного отступить от первоначального плана, в котором он становился зятем старика, а затем и королём. Но это ничего не изменило. Девчонка всё равно станет его наложницей и пленницей. Благодаря осведомителям, Калфус знал, что Медведь неравнодушен к девке, а, значит, её можно будет использовать для принуждения самого опасного врага к лояльности. О-о, медвежий король опустит перед всадником голову.
Впрочем, Калфусу казалось, что переданные ему сплетни вряд ли соответствуют действительности. Такие люди, как Медведь, не испытывают любви. Они просто берут понравившееся, и плевать, сломают или нет. Принц точно это знал: он сам был таким.
Но в любом случае, с Медведем он разберётся позже. Он уже перехитрил того, кого всадники считали воплощением Царя Ночи. Сначала заманил его в ловушку, а затем переиграл. Калфус – величайший из королей кровавых всадников! Вот уже многие столетия ни один из его предков не одерживал вверх над медведями. А он – смог.
Калфус ухмыльнулся. Его конь выехал на набережную. Замок поднял мосты и ощетинился. Забавно. Девочка, ты всерьёз думаешь, что это тебе поможет? Ну-ну. Поиграй в доблестную защитницу.
Засвистела стрела и сама по себе сломалась совсем рядом с виском наследного принца. Ну, фактически он, конечно, не был наследником. Но это было лишь вопрос времени.
Калфус даже не обернулся в сторону меткого стрелка, зато обернулись ближайшие всадники. В цокоте копыт звук спущенной тетивы слышен не был, зато предсмертный вскрик убитого тонкий слух принца уловил.
Наивные. Магия крови трижды могущественнее их хвалёных медвежьих артефактов. А Калфус принёс в жертву богу смерти всю семью Золотого щита. Причём тем самым способом, какой богу наиболее угоден. И бог даст ему неисчерпаемый магический резерв. Нет ничего, чтобы смогло остановить всадников!
***
Леолия смотрела со стен внешней стены на пылающий город и плакала.
«Ты не понимаешь, что такое – война. Тысячи погибших, сотни тысяч сирот и вдов. Калеки, заполнившие города и просящие милостыню. Голод и эпидемии. Тебе плевать?! Твоя честь, твоя жизнь, твое счастье для тебя – дороже?» – вспомнила она тихие слова отца. И вспомнила себя, когда, пылая яростью и детской обидой, готова была погрузить Элэйсдэйр в гражданскую войну, лишь бы не выходить замуж за Медведя.