Враг мой (сборник)
Шрифт:
Зенак Аби опирается о подлокотники своего самодельного кресла и медленно приподнимается. Не глядя на своих приверженцев и не обращаясь к ним, он говорит мне:
– Я очень горд тобой, Язи Ро. Я молил Вселенную наградить меня подсказкой, как утолить боль Амадина, и моя мольба была услышана. Прошу тебя, пойми наше разочарование: мы лишний раз убедились, что чудес не бывает.
Мое внимание привлекает темнокожий человек с черными волосами и густыми черными усами с проседью. Он держит на руках двоих детей: драка и маленькую девочку. Отойдя от стены, он отдает детей Дэвиджу и поворачивается
– Я Али Энаят. Где записываться?
От удивления я не сразу нахожу, что ответить. Указывая на Гава Кудака, я бормочу:
– Сперва он задаст тебе несколько вопросов. Кудак жмет Али Энаяту руку и говорит:
– Найдем место, где можно спокойно побеседовать. Не возражаешь против шоколада?
– Али утвердительно кивает, а Кудак продолжает тараторить: - Я захватил шоколад со станции. Я его плохо усваиваю. Ты сможешь угостить своих детишек. Откуда ты, Али? Судя по виду, из Западного Дорадо?
– Да, оттуда. Из Сакинаха.
– Сакинах? Хорошо знаю это место...
И они скрываются в боковом коридоре. Не сомневаюсь, что человек все выложит хитрому драку, включая самое главное: заслуживает ли он доверия. Все его ответы будут занесены в компьютер и сопоставлены с имеющейся у нас информацией на соответствующие темы, подвергнуты перекрестной проверке по признаку источника, географии, организации и так далее. Возможно, из самого Али тоже выйдет отличный дознаватель. Возможно, его как бывшего бойца Фронта можно будет вернуть на Дорадо, где он проникнет в "Черный Октябрь" или в какую-нибудь еще группировку. С другой стороны, на его иждивении двое детей, так что, может быть, все, на что он годен, - это снабжение нас сведениями о его бывших соседях, партнерах и товарищах, об организации и боевых порядках, командовании, насколько боеспособен каждый солдат, офицер, советник, копировщик, как он смотрит на вещи, как думает, действует, живет, на что надеется, к чему стремится, чего боится... После многоступенчатой перепроверки всех этих сведений станет понятно, можно ли доверять Али. Когда таких, как он, наберется несколько сотен, можно будет засылать агентов и брать на мушку боевиков.
Встает еще один слушатель - драк в черных одеждах и с тоской во взоре. Подойдя ко мне, он произносит:
– Мила Нин, сбежал из "Туйо Корадар" в Навуне, Северная Шорда. Помогу, чем смогу. Я тоже хочу приблизить конец войны.
Я озираюсь. К нам подходит Кита. Скоро она будет угощать волонтера сладостями и внимательно его слушать. Но прежде чем она уводит Милу Нина, тот спрашивает меня:
– Как вы назовете свои полицейские силы? Я смотрю на Дэвиджа, тот пожимает плечами и смотрит на Зенака Аби.
– Наши мнения разошлись, поэтому мы решили: как нас станут называть, теми мы и будем.
Сыплются предложения. Я втайне боюсь, что мое любимое название, "Клинок Айдана", мгновенно придет на ум многим дракам и поэтому окажется неподходящим. Название не должно быть ни дракским, ни человеческим. Требуется что-то промежуточное. Некоторые люди предлагают словечко "коппер", используя английское обозначение меди, добывавшейся прежде в этой шахте, и презрительную кличку полицейского. Оно тоже не годится, но мы в конце концов останавливаемся на понятии, тоже связанном
До наступления темноты желание присоединиться к нам высказывают одиннадцать людей и драков в пещере и больше трехсот в окрестных горах. За шесть дней Кита и Кудак натаскивают восьмерых дознавателей, а Жнец набирает курс из 47 агентов; еще больше желающих спускаются с гор с информацией, с ними приходят еще несколько волонтеров. Начинает действовать компьютерный цех Гази Мрабета: он выпускает удобную модель с миниатюрной видеокамерой. На мою долю выпадает военная подготовка агентов, хотя большинство моих учеников - вояки не хуже меня: ведь все они с Амадина.
Вообще-то найти мне занятие - трудная задачка для всех. В дознаватели я не гожусь - нет ни цепкой памяти, ни наглости. Кита и Кудак шутят, что я попросту слопаю сам все конфеты и все выложу допрашиваемому. У меня, правда, созрело одно предложение. Мне приходилось убивать; в свое время это было проще простого. Однако легко убивает тот, кто приходит в ярость, а от наших агентов требуется совсем другое. Жнец твердит: "Они не ангелы-мстители, уничтожающие зло, а хирурги, удаляющие опухоль". По-моему, я смог бы преподавать эту тонкую материю, однако помалкиваю в надежде, что это никому больше не придет в голову.
Еще через 8 дней мы засылаем наших первых агентов: двоих в "Черный Октябрь" в Западном Дорадо, одного на оккупированный драками участок Южного Дорадо, троих в "Тин Синдие" в трех разных точках Шорды, еще четырнадцать ждать задания в их родных деревнях. Али Энаят и Мила Нин - агенты первой группы. Неделя - и мы отправляем еще 31 агента. Как только они обоснуются, главные смутьяны и скандалисты окажутся у нас на крючке. Еще месяц - и мы сплетем огромные сети набора и тренировки, неуклонно расширяя свою информационную базу и способность моментально реагировать в случае угрозы.
Проходит немного времени - и у нас появляется особый язык. Следователей называют "глазами", законспирированных агентов - "зет", специалистов по залезанию в душу - "конфетками". Кодовые названия превращаются в клички, клички - в кодовые названия. Жнец остается Жнецом, Дэвидж - дядей Уилли, капитан Мосс становится Мухой, Салли Редфивер - Томми по аналогии с Томми Коршуном (шутка, смысл которой до меня не доходит) и так далее. Киту я сам прозвал Итчибу - что-то в этом роде она произнесла перед пещерой на Дружбе: "ичи-бу хаки кен", то есть "мелкие погрешности могут приводить к крупным ошибкам". Меня - правда, за глаза - величают Ответ. Все знают, что мне очень не нравится это прозвище. Сама же организация именуется ее членами просто "Нави Ди", что в переводе с дракского значит "мир".
39
Утро, край закамуфлированного пятачка на вершине горы Риека. Я наблюдаю за отражением орбитальной станции Карантинных сил в облаках и думаю о том, какой вид принял наш "Мир" в их документах. Вот уже сто дней мы бездельничаем, если можно назвать бездельем строительство системы, отправку агентов, пополнение банка данных. Вещательные станции Маведах и Фронта не проронили о нас ни словечка. Вокруг нас продолжается смертоубийство, а мы узнаем новое и терпеливо ждем очередной попытки прекратить огонь.