Враг народа. Академия красных магов
Шрифт:
Раевский кивнул, словно принимая такой ответ. Хотя все то же безразличие в его глазах показывало, что ему в общем-то плевать.
— Раз уж вы тут оказались, — тем же ровным тоном продолжил он, — передам вам сразу. Завтра после занятий зайдите в медкабинет на втором этаже для сдачи крови.
— Зачем? — теперь уже вопрос задал я.
Тишина мигом расползлась по всем углам этого жутковатого кабинета. Несколько мгновений Раевский внимательно рассматривал меня, будто решая, отвечать или нет.
— Для проверки вашей крови, — наконец произнес он. —
“Мы” — это КМБ?
— Это вряд ли, — сказал я.
— Вы очень рационально смотрите на вещи, — спокойно заметил Раевский. — Да, это действительно вряд ли. Но пока мы не убедились, помните, что вы не один. Я лучше многих знаю, как может быть тяжело юноше вашего возраста остаться одному. Поэтому с любой проблемой можете обратиться ко мне.
Ага, чтобы увидеть сухое равнодушие в глазах и услышать этот безликий тон. И потом, я не остался один — я всегда был один. Так что и дальше прекрасно обойдусь без вот таких вот помощников. Его холодный взгляд безостановочно сверлил меня, словно требуя ответа.
— Спасибо, я понял, — сдержанно отозвался я.
— Можете идти, — разрешил он.
Я молча поднялся с места и вышел из кабинета, точно зная, что ни с какой проблемой к нему не пойду.
В главном корпусе академии царствовала тишина, и мои шаги были единственным нарушающим ее звуком. Больше не доносилось ничего: ни других шагов, ни голосов, ни скрипа дверей — в этот вечерний час студенты находились где угодно, только не здесь. В окнах, мимо которых я проходил, беспрерывно мелькали фигурки в темно-зеленой форме, сливаясь с кустами и деревьями. Одни учащиеся гуляли группками и парочками по песчаным дорожкам, другие сидели с книгами на скамейках.
Отвернувшись от окна, я свернул за угол и неожиданно в глубине пустого коридора заметил две фигуры — мужскую и женскую. Они стояли друг напротив друга, прислонившись к противоположным стенам, как часовые у невидимых ворот, мимо которых точно не пройти. С одной стороны накручивала на палец золотой локон Соня, а с другой — небрежно поигрывал небольшой лакированной палкой ее брат. Только я появился из-за угла, как две пары одинаковых болотных глаз замерли на мне, ясно давая понять, что их обладатели ждали тут именно меня.
— Привет, — игриво помахала мне Соня.
— Не надоело еще время терять? — усмехнулся Тим. — Может, уже займешься реальными вещами?
— Реальными — это какими? — я подошел к ним.
— А вот это уже приглашение, — прищурился он. — И не думай отказываться, ты мой должник…
Да я даже не собирался. С учетом всего, мне было интересно, что именно предложит Ковен.
— И когда собрание? — спросил я.
— Прямо сейчас, — Белозерский оттолкнулся от стены, — уже началось. Машина ждет на улице…
Он заговорщически махнул мне и сестре. Уже втроем вдоль пустого коридора мы зашагали к лестнице.
— А куда поедем? — полюбопытствовал я.
— Туда, — Тим повернулся ко мне, — где
Его болотные глаза неторопливо, будто изучая надписи, прошлись по значкам на моей груди.
— Надеюсь, ты не идеалист.
— Нет, — хмыкнул я.
— Даже немного жаль. Люблю идеалистов, ими удобно пользоваться, — с иронией произнес он и тут же сменил тон на вкрадчиво деловитый: — Сколько на своем заводе ты получал за месяц?
Я ответил.
— А как тебе вариант получить за один вечер в два раза больше?
Ну как? Отлично просто. Пока я еще не стал наркомом и мне не дали госдачи, я должен позаботиться о себе сам.
— А что делать-то придется?
— То, что ты умеешь лучше всего, — загадочно ответил Белозерский.
Его сестра кокетливо стрельнула глазками в мою сторону. Едва ли речь шла про добычу металла как на заводе.
— Насколько помню, — заметил я, — использовать магию за пределами академии запрещено.
— Вопрос не в том, — философски отозвался Тим, спускаясь по ступеням, — запрещено или разрешено. Вопрос в том, попадешься ты или нет. Все это понимают, ну или почти все. К слову, про идеалистов…
Порядком заинтригованный, вместе с ними я покинул академию. Однако машина, которая нас ждала, стояла вовсе не перед главным корпусом. Чтобы добраться до нее, мы обогнули гуляющих студентов и прошли глубоко в парк — к небольшой песчаной площадке, словно спрятанной среди зелени от любопытных глаз. Здесь и обнаружился длинный автомобиль, аж сверкающий чернотой в первых закатных лучах. Тим распахнул дверцу, жестом приглашая нас внутрь.
Мест в салоне оказалось шесть. За рулем сидел водитель в строгом черном костюме, будто подобранном под стиль машины. Я и Соня, проявлявшая прямо чудеса молчаливости рядом с братом, опустились на обитое кожей заднее сидение, а Тим плюхнулся в мягкое кресло перед нами. Он коротко кивнул водителю, и машина тут же поехала — неспешно и аккуратно, будто крадучись по узкой дороге. Петляя среди зелени, она направилась не к главному выезду, а к служебному в другом конце парка, куда я еще ни разу не добредал.
Вскоре впереди показались массивные закрытые ворота и солдаты с оружием, стоявшие на карауле.
— А что, можно покидать территорию академии на неделе? — уточнил я, вспоминая, что как раз отсидел наказание за нарушение местного распорядка.
— Только тем, у кого есть разрешение, — невозмутимо отозвался Тим. — А вы пригнитесь.
Сидевшая рядом Соня мгновенно и как-то очень привычно согнулась пополам, и я последовал ее примеру. Машина неторопливо подъехала к солдатам. Водитель что-то им показал — вероятно, разрешение Тима, который сидел расслабленно, словно собираясь на вечернюю прогулку. Заглядывать в задние окна проверяющие не стали, возможно, сами не желая увидеть что-то не то — ибо обнаружить нас было легче легкого. Следом со скрипом распахнулись ворота, выпуская автомобиль наружу, и, набирая скорость, он помчался вперед, оставляя академию далеко позади.