Врата смерти. Том 1

Хикмэн Трэйси

– Ты уверена, что не поддашься на его уговоры и слезы? – сердито спросила она Сабию.

– Да, – сказала Сабия и зарделась. – Я понимаю, как: это важно. Я вас не подведу. И Девон все поймет, вот увидите. Не забывайте, он – принц. Он знает, что такое ответственность за свой народ.

Я ткнула Элэйк в бок и проворчала:

– У нас полно дел и мало времени.

Морское солнце уходило, приближалась ночь. Море покрылось багрянцем. Слуги скользили по дворцу и зажигали светильники.

Сабия поднялась и стала убирать свою плотню в чехол. Очевидно, разговор был окончен.

– Встречаемся здесь, – сказала

я.

Сабия холодно кивнула. Я вытащила Элэйк, которая явно намеревалась остаться и продолжить спор, из комнаты в коридор. Из-за закрытой двери донеслось пение – Сабия запела печальную эльфийскую песню «Леди Тьма».

– Девон ни за что не позволит ей уйти! – зашипела Элэйк. – Он все расскажет родителям!

– Ми вернемся пораньше, – прошептала я, – и присмотрим за ними? Если он соберется уходить, мы его задержим. Ты же сможешь это сделать своей магией?

– Ну да, конечно. – У Элэйк вспыхнули глаза. – Отличная идея. Как это мне не пришло в голову. Когда будем возвращаться?

– Теперь час обеда [19] . Значит, он где-то во дворце. Он начнет беспокоиться, почему она не появляется, и придет сюда, чтобы узнать, что случилось. Давай дадим им время.

– А если она даст ему знать, чтобы он пришел пораньше?

– Он не решится оскорбить короля отсутствием на обеде.

Я кое-что понимаю в эльфийском этикете, ведь я должна была придерживаться его, когда жила здесь. Элэйк, конечно, тоже жила здесь, но она – ох уж эти люди – поступала как ей заблагорассудится. Она скорее умерла бы с голоду, чем отправилась на торжественный обед к эльфам – он иногда затягивается на несколько циклов, а между переменами блюд может пройти несколько часов. Но вряд ли у Элиасона был сегодня хороший аппетит.

19

Время на морских лунах измеряется движением солнца по небу Колдуны людей вычислили, что оно проходит дугу в 15С градусов, и разделили день на двй отрезка по 75 градусов Каждый отрезок делится на 5 часов, в часе 60 минут.

Мы с Элэйк разошлись по своим комнатам: Я поспешно собрала узелок с одеждой и умывальными принадлежностямй, будто собиралась на Фондру, на праздник. Волнение и дерзость нашего плана отвлекли меня от мысли о том, чем все это должно закончиться. Но когда пришло время писать прощальное письмо родителям, у меня оборвалось сердце.

Конечно, мои родители не смогут прочитать его, но я собиралась сделать приписку для эльфийского короля и попросить, чтобы он им прочел. Я изорвала не один лист бумаги, прежде чем написала то, что хотела, и к тому же так залила письмо слезами, что не уверена, что там можно было что-нибудь разобрать.

Когда я закончила, то засунула письмо в отцовский набор расчесок для бороды. Потом я задержалась в комнате родителей и с любовью вглядывалась в каждую мелочь, которую видела в последний раз. Но я прекрасно понимала, что маму мне не провести, и потому поспешила вернуться: в ту часть дворца, где была комната Сабии, пока мама еще была на обеде.

Там я нашла тихий уголок, где можно было посидеть одной и воззвать к Единому о помощи и поддержке. На меня снизошли мир и покой, подтверждавшие, что я поступаю правильно. Единый позволил нам подслушать этот

разговор. Единый не покинет нас. Змеи-драконы могут быть злыми, но Единый добр. Единый защитит и сохранит нас. Какими бы сильными ни были эти существа, они не могут быть сильнее Единого, который, как мы верим, создал этот мир и все в нем.

Я почувствовала себя намного лучше и уже начинала беспокоиться, не случилось ли чего с Элэйк, как увидела Девона, который пронесся мимо меня по направлению к комнате Сабии. Я потихоньку выбралась из ниши, чтобы посмотреть, в какую гостиную он войдет (не мог же он отправиться к Сабии в спальню), и столкнулась с Элэйк.

– Где ты пропадаешь? – раздраженно прошептала я. – Девон уже здесь!

– Магические ритуалы, – надменно бросила она. – Я не могу объяснять.

Я могла бы и догадаться.

Я слышала взволнованный голос Девона и голос дуэньи [20] , которая отвечала ему и говорила, что Сабии нездоровится, но он может видеть ее, если пройдет в гостиную.

Он направился туда. Дверь закрылась.

Элэйк бросилась в прихожую, я побежала за ней, и мы шмыгнули в музыкальную комнату, которая вплотную примыкала к гостиной.

– Как ты себя чувствуешь, деточка? – Дуэнья тряслась над Сабией, как наседка над цыпленком. – Ты нехорошо выглядишь.

20

Дуэнья – придворная дама, сопровождающая незамужнюю девушку

– У меня ужасно болит голова, – услышали мы слабый голос Сабии. – Вы бы не могли принести мне лавандовой воды, потереть виски?

Элэйк приложила руку к стене, пробормотала несколько слов, и под ее пальцами возникла щель, через которую можно было заглянуть в гостиную. Готом она создала еще одно отверстие, на уровне моего роста. К счастью, эльфы заполняют свои комнаты мебелью, вазами, цветами, клетками с птицами, так что мы были надежно спрятаны, только вот мне пришлось смотреть свозь листья пальмы, а Элэйк оказалась нос к носу с певчей птицей.

Сабия стояла рядом с Девоном, настолько близко, насколько позволяли приличия. Дуэнья вернулась с прискорбной новостью.

– Бедняжка моя, у нас нет лавандовой воды. Представить себе не могу, куда она делась. Еще вчера была полная бутылка.

– Будь так добра, Марабелла, наполни ее снова. У меня просто нет сил терпеть эту боль. – Сабия приложила руку ко лбу. – По-моему, вода есть в старой маминой комнате.

– Кажется, она серьезно больна, – обеспокоенно произнес Девон.

– Пожалуйста, Марабелла, – умоляюще сказала Сабия.

Эльфийская принцесса никогда в жизни не получала отказа. Дуэнья в нерешительности всплеснула руками. Сабия жалобно застонала. Дуэнья убежала. Зная, что между спальней Сабии и комнатой ее матери появилось много новых комнат, а некоторые старые коридоры заросли, я не сомневалась, что дуэнья вернется только к утру.

Сабия рассказала Девону обо всем.

Я не смогу описать мучительную сцену, которая произошла между ними. Они выросли вместе и любили друг друга с детства. Потрясение Девона быстро сменилось возмущением. Он начал пылко переубеждать ее. Я гордилась Сабией – я знала, как ей было больно, и все-таки она оставалась спокойной, – и мне было жалко ее до слез.