Врата Вайптауна
Шрифт:
— Лэнг, нет, не надо… Пожалуйста…
— Тихо-тихо! Успокойся. Господи, да ты вся в крови. Давай, я отведу тебя в больницу?
— Нет, не надо. Оставь меня здесь.
— Ты с ума сошла! — Вскрикнул Лэнг. — Тебе нужна помощь. Тут происходит что-то странное. Нельзя оставаться на улице. Тем более, в таком виде. Если не хочешь в больницу, давай я отведу тебя домой. Рик дома? — Мэй лишь отрицательно покачала головой. — Тогда пойдём к нам…
— Нет, нет, нет! — Мэй попыталась вырваться, но Лэнг не отпускал. — Всё нормально. Ванесса посмотрит тебя, а если
Мэй хотела вырваться и убежать. Куда угодно, лишь бы подальше от Ванессы и её паиньки-мужа. Впервые за долгое время в ней проснулось дремлющее и почти забытое чувство стыда. Но, она ревела, давилась слезами, и едва перебирала ногами, ведомая Лэнгом.
Он что-то говорил, но все его слова превращались для неё в какую-то словесную кашу. Вроде бы он пытался успокоить её. Как и полагается в таких случаях. Но Мэй было не до него.
Она мечтала только о том, что у благородного семейства Шедди где-нибудь завалялась бутылка холодной водки.
Учуяв неизвестный запах, крыса насторожилась. Она потянула носом, но так и не поняла, кто приближается. Они пахли одновременно и людьми и животными. Странный запах из пропитанной кровью шерсти, и человеческого пота. С примесью табачного дыма.
Она протерла лапами слезящиеся глаза-бусины, но они зачесались вновь. Чесались они постоянно. А точнее — постоянно, с той поры, как она умерла. Её же родичи обглодали ей всё нутро, и только когда началось разложение, она очнулась вновь. Мозг не осознавал, что она уже мертва, и только инстинкты продолжали двигать ею. Она продолжала прятаться, рыться в мусорных баках и чувствовать себя королевой темных углов. Но, по факту, существовать ей оставалось недолго.
Прижавшись к мятой жести мусорного ведра, она выжидала и высматривала приближающихся.
В переулке возникли две тени. Огромная, тучная, отвратительно смердящая, и мелкая, курившая сигарету.
Крыса не успела даже среагировать. Мощный удар пыльного ботинка отправил её в полет на проезжую часть. Часть её внутренностей при этом осталась на ботинке.
— Вот ведь дрянь… — Выдал высокий голос, пытаясь стряхнуть требуху с обуви.
— Смотри, это же та девка. — Перебил его другой голос, указывая рукой на удаляющуюся вниз по улице пару.
— Какая? — Переспросила первый голос.
— Та самая, которую Лекс трахал, дубина!
— Она всё ещё жива? — Голос был полон удивления.
— Я удивлен, что ТЫ ещё жив. — Раздраженно ответил второй. — Давай за ней.
— Там с ней ещё кто-то. — Сказал первый голос.
— Отлично. — Ответил второй. — Я очень голоден.
Лэнг крепко обнимал Мэй за плечо и говорил всякие успокаивающие слова. Вернее, пытался. Он понимал, что она практически не слушает его, но надеялся, что уверенный голос хоть немного успокоит её. Главное — не отчаиваться. С Ванессой ведь эта штука срабатывает. Чаще всего она, конечно, отключается и засыпает. Впрочем — это тоже результат.
Зацикленный на своей болтовне, он услышал быстрые тучные шаги слишком поздно. Едва он успел обернуться,
Мэй вышла из своего стазиса, когда сильный удар едва не вывернул её плечо из сустава. Она увидела, как Лэнгли упал, а из разбитой головы потекла кровь. Она вскрикнула, обернулась, и когда увидела знакомую уже парочку, крик застрял в глотке.
Мартин и Джори. Двое нелюдей, сожравших её девочку. Её Жэсс.
— Здравствуй, Мэй. Как от тебя пахнет… — Джори наклонился над ней и потянул носом. Удивленно фыркнул и повернулся к Мартину. — Марти?
— Что? — Переспросил толстяк, рассматривающий Лэнга.
— Она рожала. — Удивленно сказал Джори.
— Я знаю. — Отстраненно ответил Мартин, бросая взгляд на ошарашенную Мэй. Она переводила испуганный взгляд с одного на другого. — Она ведь принесла нам свою дочь.
— Нет же, балда! Она родила только что. От Лекса. И оно где-то неподалёку. — Джори взял Мэй за подбородок и ухмыльнулся. — Значит, началось. Перерождение… — Задумчиво протянул он.
— А мы можем попробовать? — Мартин отошел от лежащего без сознания Лэнга, и навис над Мэй внушительной горой.
— Нет, пожалуйста, только не снова! — Закричала Мэй.
— Тихо, тихо. — Сказал Джори, прикладывая палец к губам Мэй. — Ты же разбудишь нашего спящего красавца. Он полезет тебя защищать, и нам придется убить его. Ты ведь не хочешь этого? — Мэй отрицательно замотала головой. — Вот и славно. А теперь давай, раздвигай ножки.
— Не надо! — Всхлипнула Мэй. Джори влепил ей затрещину, и из рассеченной скулы потекла кровь. Голова её дернулась в сторону, а перед глазами вспыхнули красные звёзды.
Пока они насиловали её по очереди, Мэй не плакала. Не кричала. Она вообще ничего не понимала. Только чувствовала толчки внизу живота, и разрастающуюся волнами боль. Она крепко сцепила зубы, стараясь ни о чем не думать. Только всё больше заглядывалась на ружье.
Когда всё закончилось, и туша жирного борова слезла с неё, Джори сказал:
— Я жрать хочу. — Он снова закурил, и из носа поползли две струйки дыма.
— Тогда приятного нам аппетита. — Сказал Марти, натягивая остатки штанов и ухмыляясь. Он чувствовал пьянящий, дурманящий запах Лэнга. Запах свежей крови и еды. Ненасытное брюхо громко заурчало.
— А ты знал, Марти, что если после траха есть охота, то это значит, что тебе чего-то в сексе не хватает? — Спросил Джори.
— Нет. Но мне теперь постоянно есть хочется.
— Ненасытная кишка… — Пробормотал Джори и глубоко затянувшись, выбросил сигарету.
Мэй не видела, как они почти одновременно набросились на Лэнга. Она не хотела смотреть на это. Слышно было лишь громкое чавканье и рычание. Воображение дорисовывало остальное. Она лишь удивилась, почему они не набросились на неё. Так было бы логично. Правильно. Это стало бы замечательным концом её злоключений.