Вредина для Чемпиона
Шрифт:
– Это ты из-за того дяди высокого расстроилась?
– М-мм, – стону и закатываю глаза.
Правду говорят – дети в любом возрасте все понимают и чувствуют, что с тобой что-то не так. И не стоит им врать – все равно не получится.
– Он мне нравится, – не унимается Марк, даже не подозревая, что его слова западают в самую душу.
– Мне тоже, – шепчу себе под нос, и уже громче произношу: – Просто голова болит, не обращай внимания. Послезавтра выходной, и дядя Стас вместе с Мишей возьмет тебя в аквапарк. Поедешь? – снова улыбаюсь и прищуриваю один
– Ура! – кричит малыш и пытается потянуться вперед, но ремень безопасности ему мешает. – Мам, ну можно его расстегнуть?
– Нельзя, – произношу по слогам, подмигиваю в зеркало и, наконец-то, трогаюсь с места.
Два месяца прошло с тех пор, как я приехала домой. Отец давно настаивал на нашем с Марком возвращении в столицу, однако я не хотела. Точнее, боялась. Сама не знаю, чем меня так пугал переезд, но оттягивала время, как могла.
И, как теперь оказывается, не зря.
Столько времени не виделись мы с Лешкой, и на тебе – второй раз за три дня! Еще и тренером Мишани оказался, чтоб ему пусто было! А говорят, что столица – огромный мегаполис, где встретиться с человеком, которого ты не хочешь видеть, практически нереально. Оказывается, реально, очень даже реально.
Главное, что он считает Марка моим племянником – не то чтобы я и дальше хотела скрывать от Алексея правду, просто так получилось. Он спросил, а я поддакнула. Как-то слишком внезапно он появился, и я немного растерялась. Сама не ожидала, что на какое-то время пропадет способность говорить и трезво мыслить, поэтому ляпнула первое, что пришло в голову.
И никому из близких до сих пор не рассказала о нашей с Алексеем внезапной встрече.
Не хочу разборок и новой войны между нашими отцами. Еще пять лет назад вся эта непростая ситуация давила с неимоверной силой, а сейчас мне хочется тишины и спокойствия. Но совесть не обманешь – она пищит противным голосом в голове:
“Ты должна рассказать ему правду!”
Возможно, и должна, но только не сейчас, когда он бесит меня неимоверно, и хочется лишь двинуть ему чем-то тяжелым по башке!
По приезду домой отец подарил мне Гелик. Вот скажите на милость, нафига мне такая большая тачка? Но, как говорится, дареному коню в зубы не смотрят, поэтому подарок я приняла. Как и пришлось согласиться и дальше жить в родительском доме, хоть я и настаивала на переезде в собственную квартиру, которую собиралась приобрести.
– Даже слушать ничего не хочу по этому поводу, – шипел отец, размахивая руками. – Чтобы я виделся с собственным внуком только по выходным? – продолжал он свою гневную тираду, сверкая глазами. – Вон, – тыкнул пальцем, – от твоего балбеса-брата внуков не дождешься, хоть ему уже тридцатник стукнул.
– Я еще не нагулялся, – усмехался Стас, сидя вальяжно в кресле.
– Да в твои годы, – переключился отец на брата, – вы у меня уже вдвоем с Никой в школу ходили.
– Опять двадцать пять, – Стас закатил глаза, продолжая улыбаться.
– Полюбуйся, – снова обратил свое драгоценное внимание предок на меня, все также тыча пальцем в сторону Стаса. –
– Папа, уймись, – пришлось одернуть его, а то мы так до ночи будем слушать его гневные тирады. – Если ты хочешь, чтобы я осталась жить здесь, тогда придется тебе принять ряд условий.
– Слушаю внимательно, – отец произнес довольно спокойно и уселся в кресло.
– Для начала ты перестанешь меня контролировать, – я пристроила свою пятую точку на диван и закинула ногу на ногу. – Я встречаюсь, с кем хочу, гуляю допоздна и иногда могу не приходить домой ночевать.
– Можно подумать, – фыркнул отец, – что я когда-то тебя контролировал. По-моему, ты и раньше гуляла, сколько хотела и с кем хотела, иногда, – он сделал акцент на последнем слове, – не приходя домой ночевать.
– И ты завязываешь со своими нравоучениями, – влез Стас. – Иначе я тоже свалю от тебя вместе с Никой.
Папа снова вышел из себя, поорал немного, называя моего брата “неблагодарной свиньей”, а меня “малолетней засранкой”. В принципе, сколько себя помню, он нас всегда так называл – так стоит ли сейчас на это обращать внимание.
Я пообещала вести себя хорошо и не портить любимому папочке настроение своими постоянными выбрыками, как это было раньше, Стас торжественно поклялся, что женится в следующем году, от чего у нас с отцом глаза полезли на лоб, а Мишаня, который в самый неподходящий момент зашел в кабинет и тоже попал под раздачу, заявил, что будет учиться на одни четверки. Или иногда на пятерки, но крайне редко.
И мы ни разу не вспомнили об Алексее за все это время – у меня не было никакого желания ворошить прошлое и пытаться что-то выяснить о судьбе парня. И вот теперь придется принять очень важное решение – как поступить дальше.
Уверена, он меня простит и не станет мстить. Но все равно попортит нервы, что в данном случае означает – мы с ним разругаемся вдрызг. И ни о каком примирении не может быть и речи.
Какой-то замкнутый круг, честное слово.
Господи, как же сложно с этим Пантелеймоновым! Зачем, Господи, вот зачем, скажи на милость, ты нам позволил когда-то встретиться?
Хотя ответ на этот вопрос сейчас сидит на заднем сиденье Гелика и смешно сопит, недовольный тем, что я заставила его пристегнуться. Ради этого счастья я готова терпеть и дальше фырканье Алексея, его игнорирование моей скромной персоны, и предсказуемый взрыв эмоций, когда он узнает правду о сыне.
Мне надо немного успокоиться, остыть и все-таки найти это правильное решение, даже если мне оно не будет нравиться.
Надеюсь, Леха все же не прибьет меня за то, что скрыла от него рождение Марка. Хотя скажи я ему правду после той ссоры, он, скорее всего, просто бы женился на мне из-за ребенка. А я этого не хотела – только поэтому Леша так и не узнал, что у нашей недолгой любви все же случился счастливый финал.
Улыбаюсь своим мыслям – ради счастья сына я готова терпеть даже несносный характер его отца. Мой, кстати, тоже не подарок – но кто за собой замечает такие мелочи.