Вредина, маг и обряд, пошедший не так!
Шрифт:
Он даже не дернулся от откровений. Догадывался, что я скажу? Только окинул взглядом разбросанные везде книги.
— Я вижу, — пауза, — Окей, как говорят земляне.
Потом Артур осторожно сел на кровать рядом со мной. И, поколебавшись, спросил:
— Вилка, почему ты плакала той ночью?
— Я не плакала.
Он сощурился.
— Я маг, вообще-то. У меня отменный слух.
— А это, блин, как связано?!
— Ты плакала из-за Бориса?
— Э… Нет.
— Но ты была с ним? До того, как я нашел тебя?
Фак,
— Да, — выдавила я.
— Понятно.
Эдинброг замолчал. А потом вдруг протянул руку вперед и коснулся моего носа. Осторожно пощупал хрящик. Я удивленно скосила глаза на его пальцы.
— Много крови тогда было, да?
Я непонимающе кивнула. Артур поджал губы и встал.
— Пойдем. Я хочу тебе кое-что показать.
Глава 22. Прибрался
Времени было около двух ночи.
Поэтому, наученная горьким опытом, я сказала:
— Эй, постой! — когда Артур решительно двинулся к порталу, ведущему на первый этаж. — Там ангелы, — пояснила, как неразумному. — Комендантский час, все такое.
— Уж я-то знаю, — фыркнул он. — Не учи учёного!
— Мда? А раз ты такой ученый, почему меня вовремя не предупредил? Просьба "не делай то-то" становится мощнейшим заклинанием, если прибавить к ней: "…а то тебя ангел, как крысу, сожрет".
— Ты опять права качаешь?
— Просто глупо фыркать над чужим незнанием, если сам в свое время не устроил ликбез.
Он поджал губы.
— По-моему ты нарываешься, Вилка. Едва обратишься к тебе по-хорошему — творишь какую-то дичь. Уйдёшь, задолбавшись — ты тотчас становишься покладистой. А затем по новому кругу. Не замечала?
Теперь губы поджала я.
Эдинброг вспрыгнул на бортик фонтана и демонстративно постучал по лепестку лотоса:
— В тему о знаниях. Ты же сегодня вычитала, среди прочего, что эти цветки записывают все перемещения студентов?
Я кивнула. Это действительно было так: порталы оказалась с гнильцой, как некоторые интернет-программы, подло сливающие ваши данные тем или другим организациям, кто больше заплатит. В данном случае информация шла напрямую в кабинет ректора: регистрировалась там в магическую кляузную книгу и применялась на роли улик. И, потенциально, реалити-шоу.
Собственно, узнав об этом, я заволновалась: ведь мы с Борисом оставили ангелов в клетке, и вряд ли это считается добронравным — портить академическое имущество и нарушать расписание… Но ко мне никто не приходил с обвинениями, а поэтому я решила, что Борис как-то там разобрался.
Бор — он такой. Инициативный…
— Поэтому вчера, — продолжил Артур, рассеянно поглаживая белые лепестки, которые под его колдунской рукой как-то почти сладострастно мерцали, — Когда я пошел искать тебя, все мои телепортации оказались на виду. В том числе те, что ведут к ангелам — там я искал тебя в первую очередь. А вот на землян наша система
— Та-а-а-ак? — протянула я, начиная соображать.
— К счастью, система не оповещает ректора о мелких нарушениях. Ему нет нужды просто так лезть в Книгу Телепортов. Но если бы утром оказалось, что какой-то бесстрашный самоубийца устроил шухер среди ангелов-стражей, ректор бы непременно полез проверить, кто это такой.
— Ох, матрёжики! — выдохнула я, глядя на мрачного, мрачного Артура. — Ты хочешь сказать, что это тебя наказали вместо нас?!..
— Нет, меня не наказали, — с ненавистью процедил Эдинброг. — Потому что я… — он судорожно вздохнул, — Прибрал ваш бардак.
И в воздухе явственно проступили очертания всех невысказанных им после точки матерных слов.
— Оу, — сказала я. — Оу.
А сама подумала: и как он нас не убил тогда? Представляю, каково это — помогать скрыть следы преступления тому, кого ненавидишь, и той, кто стал твоей неудачей под номером сто пятьсот.
— Спасибо? — вновь сказала я вопросительно.
— Ничего подобного. На сей раз ты так просто не отделаешься, Вилка. Борис — тем более.
— Мстить будешь? — предположила я.
Он оскорбленно поморщился. Что есть, то есть — у думающих слоев населения слово «месть» давно стало признаком мелкой душонки. Ибо душа широкая легко переступает идиотов и живет дальше, не тратя себя на сведение счетов.
То есть мстить-то по-прежнему, может, и хочется. Но лучше не надо. И вслух говорить об этом точно не стоит: вместо аплодисментов получишь совет обратиться к психологу.
— Объясню позже. Сейчас — продолжим экскурсию. Тебе стоит узнать кое-что о Борисе и его… джентельменстве.
Сердце мое предвкушающе, сплетнически так бултыхнулось, потому что я тотчас вспомнила фото в закрытой комнате. Неужели Артур расскажет мне о той незнакомой студентке? Я предполагала, что там была некая неприятная романтическая история: Борис признался мне при знакомстве, что «легко уводит чужих девушек», Артур злился — «он тебя трогал?!». Если так, то, учитывая мой собственный… эээ… опыт с землянином, логично, если Эдинброг возведет очи горе и возопит: «И ты, Брут!» в моем отношении…
Хотя нет, не логично.
Ну какой мужик пойдет рассказывать малознакомой чужестранке о том, что его бывший друг увёл его девушку? Только очень не гордый мужик, зуб даю. Артур вроде из другой породы.
Хотя вот… Прибрался же. Ладно. Ждём-с.
В общем, я потопала за Эдинброгом, подвязанная на поводок любопытства.
Мы воспользовались лестницами — несколькими штуками по очереди, после чего вломились на Кафедру Зоологии — Артур беззастенчиво вскрыл замок заклятьем. Там, как и во вчерашнем хранилище, было определенное количество клеток — кабинетные образцы.