Вредное сокровище Чёрного некроманта
Шрифт:
Ну и, если совсем уж честно, букет мне понравился, а цветы мне дарят не каждый день, чтобы я могла так спокойно, не дрогнувшей рукой, возвращать их отправителям. Так что я смалодушничала, но решила, что побеспокоюсь об этом как-нибудь в другой раз.
Шагнув к Уилльяму, под его выразительный взгляд молча забрала цветы, невозмутимо прижала к груди и спокойно вопросила:
— Ну, куда идём?
Нам тут жить месяц, надо где-то остановиться. В жизни не поверю, что Казэрта двадцать минут провёл с горожанкой и не
— А чего это ты сверкаешь, как новенькая монета? — С подозрением вопросил он, с прищуром меня оглядывая.
Но всё же пошёл вдоль по улице, продолжая при этом на меня смотреть нехорошо сверкающими голубыми глазками.
— Тебе кажется, — ответила беззаботно.
— Ну-ну, — не поверил мне друг и дальше пошёл уже нормально.
Мы миновали три улицы, прошли через городскую площадь с большим зданием мэрии с башней и часами на ней, свернули на ещё одну улицу и шли, шли, шли… Пока не увидели фигуру знакомого некроманта!
Честное слово, я не поверила собственным глазам, потом не поверила в такое совпадение, но совершенно точно — дальше по улице рядом с чёрной каретой стоял мужчина, цветы от которого я по-прежнему прижимала к груди и послание от которого покоилось в моей руке.
— Он нам теперь на каждом шагу попадаться будет? — Скривился Уилльям, который некроманта тоже заметил и пошёл куда медленнее, задумчиво глядя на него сквозь толпу.
— Да ладно тебе, — мне почему-то смешно и забавно было, — хорошо, что мы его встретили. Нужно вернуть цветы.
Последнее, к несчастью, прозвучало с тяжёлым вздохом, который я просто не смогла сдержать и который, конечно же, услышал мой друг.
Боевой маг повернул голову и как-то очень странно на меня посмотрел — словно у меня обнаружилась неизлечимая смертельная болезнь и это были наши последние дни, которые мы могли провести вместе.
— Ладно, — сдался он в итоге, — пойдём, вернём.
Но сделать этого нам было не суждено.
Рядом с некромантом вдруг появилась… девушка. Высокая, грациозная, с убранными наверх в сложные завитки тёмно-каштановыми волосами и в явно дорогом платье по столичной моде — из красной ткани, с рукавами-фонариками, массивной брошью на груди, веером и украшенной цветами шляпкой в тон к платью.
И вот эта девушка, приблизившись к Адриану вплотную, вытянула шею и оставила поцелуй на щеке того, кто прикрыл глаза… видимо, от удовольствия, улыбнулся и подал даме руку, помогая забраться в карету, в которую после прыгнул и он сам!
Грустно, но больше противно было осознавать только что произошедшее. И на цветы я посмотрела уже без улыбки, а с плохо скрываемой неприязнью и… разочарованием. Да, пожалуй, разочарования во мне было больше всего.
— Нерв, — как-то неожиданно растерянно позвал Уилл, не отвешивая типичных для него шуток и колкостей, — ты как?
— Я? — На друга снизу вверх
Я наклонила голову в сторону, куда карета уехала.
— Да-а, — протянул мой друг, в ту же сторону глядя, — обезопасили тебя как минимум от одного разочарования.
Да. Дай я себе надежду, потом опускаться с небес на землю было бы куда больнее. А так меня эта ситуация даже почти не задела.
— Ну, идём? — Легонько толкнула я друга плечом.
И мы пошли.
Глава седьмая
Впервые в жизни появившийся в Равнограде Уилльям Казэрта узкими улочками и тёмными подворотнями вывел нас в пустынный, в сравнении с остальными улицами, район, где домики были значительно меньше, а ещё вокруг каждого из них был невысокий, мне по пояс, одинаковый каменный забор с такими же невысокими железными воротами.
И вот, миновав порядка десяти домов, Уилл уверенно остановился перед одним, на первый взгляд ничем не отличающийся: стены приятного мятного цвета, тёмно-зелёная крыша треугольничком с круглым окошком на чердаке, на первом этаже окна прямоугольными и светло-зелёными были.
А слева цветущий сад. В нём и яблони, и груши, и вишня, и кусты различные тоже цвели, и всё это в свете закатного рыжего солнца приобрело розово-оранжевый оттенок, а ещё скамеечка деревянная стояла, а рядом высокая глиняная поилка, в которой резвились, громко чирикая, три птички.
— Нам сюда, — неизвестно как определил Уилл и… перешагнул через забор, напрочь проигнорировав имеющиеся ворота.
— Очень вежливо, — не смогла не прокомментировать я и пошла как все нормальные люди — через ворота.
И вот пока я с ними возилась, Уилльям успел по дорожке к дому пройти и в закрытую деревянную дверь постучать.
И представьте же себе моё удивление, когда из-за этой самой двери прозвучало надрывное:
— Целоваться не буду!
Причём, судя по голосу, женщина там была уже в приличном возрасте, а если судить по степени надрывности — повторяла она это уже далеко не в первый раз.
— Э-э, — Уилл обернулся и недоумевающе на меня посмотрел, затем снова уделил всё своё внимание двери и деликатно ответил: — Да я и не претендую…
Я тихонько подошла и рядом с другом остановилась, а женщина в доме распереживалась пуще прежнего:
— Артефакты не покупаю, в культы не вступаю, муж дочери не нужен!
Я даже не знала, как на такое реагировать, а Уилл возьми, на меня покосись и спроси насмешливо:
— А жена сыну?
— Дурак! — Я парня по плечу стукнула и повысила голос: — Нас к вам отправила девушка из лавки.
— Амулетчица, — подтвердил боевой маг.
Некоторое время за дверью царила тишина, а потом всё тот же голос недоверчиво уточнил: