Времена не выбирают
Шрифт:
Перед девушкой стоял красивый высокий мужчина в прекрасно сшитых темных брюках и синей, несомненно, дорогой, шерстяной рубашке, расстегнутой у ворота, словно для того, чтобы подчеркнуть мощь длинной и крепкой шеи.
Волосы его, конечно, нуждались в стрижке, но казались только что вымытыми. Макс был гладко выбрит. На смуглых щеках заметнее стали ямочки, делавшие неотразимой его улыбку. В глазах его плясали веселые огоньки.
— Джил! — приветливо воскликнул постоялец.
Лицо его светилось. Он явно был рад ее приходу. Девушка смутилась,
— Я пришла спросить, когда вы планируете ехать?
Горинг удивительно нахмурился.
— Ехать? Я не собираюсь никуда ехать. С чего вы взяли?
Она окинула его ледяным взглядом.
— Увидела вас сегодня разминающимся на пляже и решила, что вы уже обрели нужную форму, чтобы продолжить путь.
— Ах, вот оно что, — протянул Макс. Лицо его прояснилось. — Я решил сделать зарядку, чтобы немного разогреть мышцы, но, увы, не преуспел в этом, оказался гораздо слабее, чем предполагал. — В голосе его прозвучала досада.
Джил смотрела на гостя с подозрением: говорит ли он искренне (тогда она ведет себя по-свински, торопя больного человека с отъездом) или дурачит ее?
— Несколько дней назад вы были едва ли не при смерти, — сухо прокомментировала Джил. — Сегодня же вы совершаете пробежки.
— Послушайте. — Он понизил голос, отчего тон его стал доверительным. Макс воистину неплохо владел искусством убеждать. — Я знаю, как это выглядит со стороны. Но зачем мне притворяться перед вами более слабым, чем на самом деле?
И вдруг, как бы в подтверждение этих слов, Макс покачнулся, глаза его затянула пелена. Встревоженная сильнее, чем могла от себя ожидать, девушка рванулась к нему и схватила за руку. Если эта слабость была игрой, то Макс, несомненно, гениальный актер. Во всяком случае, Джил почти поверила ему.
Между тем больной пришел в себя, приоткрыл глаза и бросил на девушку осторожный взгляд, достаточно жалобный, чтобы вызвать сочувствие. Затем уголки его губ поползли вверх. Он выпрямился и вздохнул.
— Вот видите? — с укором произнес он. — Я все еще болен.
Джил молча сверлила его взглядом. Он сконфуженно улыбнулся и глуповато хихикнул.
Выглядел Макс до того комично, что удерживать серьезную мину на лице Джил стало невмоготу, и она присоединилась к его смеху.
— Прекрасная постановка, — сказала девушка, насмеявшись вволю. — Еще немного, и я бы вам поверила.
— Ну, что вы, я вовсе не притворялся. Можете спросить у Огастеса. Он, в конце концов, ставил диагноз. Мне ведь не хотелось, чтобы меня осматривал врач, но вы настояли. Вот и расхлебывайте!
Горинг тряхнул головой и, приветливо улыбнувшись, жестом пригласил ее в дом.
— Почему бы нам не выпить по чашечке кофе? Заодно и поговорим.
Джил готова была согласиться. Подсознательно она ждала этого приглашения, но огонек в его глазах настораживал: что-то хищное было в этом
— Мне не хочется, — твердо заявила она.
— Эй, Джил, нос кверху, улыбнитесь, — ободряюще проговорил Макс и уже серьезно добавил: — Мне так одиноко здесь. Я уже начал со стенами разговаривать. Всего лишь на чашечку кофе! Вы расскажете о том, над чем трудитесь.
Макс взял ее за руку, и от его прикосновения, нежного, но твердого, мурашки побежали у нее по спине. Джил медленно высвободилась.
— Нет. Не стоит, Макс.
Горинг поник головой, но тотчас же отступил.
— Ничего не поделаешь, — развел он руками. — Поступайте, как знаете. Я только хотел немного пообщаться.
Он окинул ее взглядом, сверху вниз и обратно.
— Чего вы боитесь, Джил? Я не сделал вам ничего плохого. Почему не стоит? Почему вы избегаете меня? Вы продолжаете думать, что я вас обманываю?
Девушку не покидало ощущение, что он заманивает ее в ловушку, играет с ней, но сейчас это было не главным. Что-то подсказывало ей, что надо бежать подальше от этого мужчины пока не поздно. Бежать, чтобы сохранить свой душевный покой.
— Не знаю, — уклончиво ответила Джил. — Мне кажется, что нам не стоит проводить время вместе.
— Ну что ж, — вздохнул Макс. — Поступайте как считаете нужным. Ума не приложу, что же вас так пугает во мне.
Погода баловала жителей побережья последним теплом. Макс уже неделю жил в мастерской, но его взаимоотношения с хозяйкой ни на йоту не изменились со времени ее последнего к нему визита. Джил видела его только издали, и он не предпринимал попыток к сближению.
Даже ей, привыкшей к одиночеству, было понятно, что это неестественно: не могут два человека жить бок о бок и не общаться. Он держал слово — выполнял установленные ею правила, так что жаловаться ей было не на кого.
Прошло еще одно утро. Джил делала вид, что работает, но вперед почти не продвигалась. Надо было что-то предпринимать, так недолго сойти с ума. Но, что? Эврика! Она поедет в поселок. И предлог есть: съестные припасы требовали пополнения. Что, если устроить пикник? Приготовить шашлык и поесть на свежем воздухе, пользуясь погожими днями.
Джил заметалась по дому. Уже у двери вспомнила, что не взяла сумку для покупок, вернулась за ней в кухню.
Машина не заводилась. Бензина был полный бак, в этом Джил не сомневалась. Она вновь повернула ключ зажигания и надавила на газ. Машина ответила невразумительным ревом. Двигатель не работал. Джил снова и снова выжимала газ, понимая, что делать этого не следует, но мыслить разумно уже не могла: слишком велико было желание немедленно уехать.
Наконец она сдалась. Слезы обиды потекли по щекам. Девушка сжала кулаки и ударила по рулю, как будто таким способом можно было вразумить упрямую железяку. Она не могла ни пойти в поселок пешком, пять миль туда, пять обратно, ни оставаться дома. Надо срочно вызвать механика.