ВРЕМЕНИ В ОБРЕЗ
Шрифт:
– Как это случилось?
– спросил Дэйн.
– Откуда мне знать? Я не обладаю сверхчеловеческими способностями, как вы! Я простой моряк, и мой корабль дал течь. Наверное, эти ублюдки в Джубаиле поставили заплату из непросушенного дерева или плохо законопатили щели. А может, где-то выскочила заклепка у киля. Это мы узнаем, только когда доберемся до какого-нибудь дока.
– Мы можем дотянуть до Дохи? Осталось каких-то пятьдесят миль!
– Это невозможно! Даже если шестеро будут все время откачивать воду, ничего не выйдет. Уровень воды повышается
Дэйн спросил, и ракканцы подтвердили слова Маджида.
– И как нам теперь быть, капитан?
– поинтересовался Дэйн.
– Ага! Как только вас припекло, я опять сразу стал капитаном!
– язвительно бросил Маджид.
– Если бы это был не мой собственный корабль, я и пальцем не шевельнул бы, чтоб только насладиться зрелищем, когда вы будете тонуть! Но корабль - мой, а у меня есть семья, которую надо содержать... Нам нужно как можно скорее добраться до какого-нибудь порта. Примерно в миле к западу отсюда вдоль побережья Катара будет Шакик. Оттуда всего сорок миль до вашей Дохи, так что вам почти не из-за чего расстраиваться, мистер Дэйн!
– О'кей! Идем туда!
Они поднялись на палубу, и капитан отдал соответствующие распоряжения рулевому.
– Я собираюсь вывести корабль на пляж, - стал объяснять он Дэйну.
– В Шакике отличный пляж, я как-то уже бывал там, соскабливал наросты с днища. Если ветер продержится и течь не усилится - и если будет угодно Аллаху - то уже через час мы будем на пляже.
Никакая неприятная случайность на этот раз не вмешалась, и уже в три часа ночи Маджид привел корабль на пляж. Кутийя скользнула по мокрому песку и чуть накренилась, ложась на округлый бок. Так что Дэйн и его отряд смогли сойти на берег, даже не намочив ног.
***
До самого Шакика было около пяти сотен ярдов, и отряд Дэйна зашагал по плотному песку, потом по дорожке между высокими кустарниками. Джабир начал заметно отставать. Он пошатнулся и мог бы упасть, если бы Дэйн его не подхватил.
– Я раньше ни разу по-настоящему не болел, - признался он Дэйну.
– Только раз подхватил дизентерию во время каникул в Европе.
– В Шакике найдем доктора, - ободрил его американец.
– А в Дохе есть английский госпиталь. Успокойтесь, все будет в порядке!
– Да... Пойдем, надо держаться всем вместе!
Джабир шел, сгибаясь от боли, и Дэйн поддержал его, обхватив за талию. Остальные шли ярдах в тридцати впереди, их светлые одежды смутно маячили в предрассветной мгле. Внезапно Дэйн остановился.
– Ты слышал? Какой-то шорох в кустах?
– Ничего я не слышал, и мне плевать на всякие там шорохи?
– буркнул Джабир.
– Наверное, это какая-нибудь коза, или собака, или заблудившийся верблюд. Я хочу только одного - поскорее добраться до опытного врача!
Его колени начали подгибаться, и Дэйн едва смог удержать его оседавшее тело. Американец встревожился:
– Джабир?! Надо продержаться еще совсем чуть-чуть!
Джабир не отвечал. Он потерял сознание и стал весить,
Дэйн снова услышал какой-то подозрительный шорох. Правда, теперь уже не в кустах, а на дорожке у себя за спиной.
Он уронил Джабира, быстро пригнулся, разворачиваясь кругом и выхватывая нож.
Он уже почти повернулся, когда что-то тяжелое обрушилось ему на затылок. Дэйн потерял сознание.
Глава 20.
День одиннадцатый.
Кто-то тряс его за ногу, незнакомый голос тихо произнес:
– Мистер Дэйн, я думаю, вам уже пора прийти в себя!
Дэйн открыл глаза и приподнялся, морщась от боли. Голова просто раскалывалась. Он находился в большой комнате с выбеленными стенами, сидел на громоздком диване, обитом кошмарным цветастым индийским ситцем. Здесь же стоял неизменный арабский набор для кофе: приземистый столик темного дерева, медная джезва с вычеканенными на ней кругами и замысловатыми арабесками, курильница, свисающая с крюка в потолке, и совершенно неуместный среди них американский комод светлого кедрового дерева с зеркалом, в стиле эпохи экономического бума.
Дэйна тормошил мужчина, сидевший на стуле с прямой спинкой примерно в ярде от дивана, на таком расстоянии, чтобы Дэйн никак не мог достать его ударом ноги. Это был высокий худой араб с большими печальными карими глазами и аккуратной бородкой. Он сидел в расслабленной позе, спокойно сложив руки на груди. Каким-то невероятным образом ему удалось вольготно развалиться даже на стуле с высокой прямой спинкой.
– Какого черта? Кто вы такой?
– спросил Дэйн.
– Мои друзья зовут меня Хакимом, - ответил араб.
– Надеюсь, вы тоже будете меня так называть.
– Конечно, Хаким, - Дэйн медленно сел на диване, чувствуя, как волны нестерпимой боли расходятся от затылка по плечам и шее. Он опустил ноги на пол, но встать и не пытался. Хаким был от него футах в пяти. Ножа на поясе не было, но и так Дэйн мог бы запросто разделаться с этим Хакимом.
В этом Дэйн и не сомневался. Как и в том, что у Хакима наверняка был под рукой пистолет, какой-нибудь маленький тупоносый револьвер. И если даже Хаким будет двигаться с черепашьей скоростью - хотя на это не стоило и надеяться - он все равно успеет его выхватить и расстрелять американца вдвое быстрее, чем тот вскочит с мягкого, податливого дивана и преодолеет разделявшие их пять футов.
Конечно, если уж на то пошло, можно найти какой-нибудь другой, более подходящий способ...
Дэйн сказал:
– Теперь я знаю ваше имя, а вы, конечно, знаете, как зовут меня. Может быть, скажете, зачем вы стукнули меня по голове и притащили сюда?
– Вы вполне могли бы догадаться и сами, - ответил Хаким.
– Мы работаем на разных людей. Вы - на ракканцев, я - на иракцев. Вы должны доставить некое важное сообщение к определенному сроку. А я должен вам в этом помешать.
– Что вы собираетесь со мной делать?