Временщики и фаворитки XVI, XVII и XVIII столетий. Книга III

Биркин Кондратий

Этот приговор был принят королем с бешенством, а народом с невыразимой радостью. Весь Лондон ликовал так, как ему не доводилось ликовать и в высокоторжественные праздники. В тавернах, битком набитых посетителями, с громкими «ура!» пили за здоровье архиепископа и великодушных защитников истинной веры Христовой. Эта радость сообщилась и войскам, находившимся в лагере. До слуха короля, сидевшего в своем шатре, достигли радостные крики солдат и звуки труб.

— Это что? — спросил он, меняясь в лице, у лорда Фивершэма.

— Ничего, — отвечал тот спокойно, — солдаты вашего величества радуются оправданию архиепископа.

— А-а! — прошептал король. — Это, по-вашему, ничего? По-моему, милорд, это слишком много!

Семейная радость на время отвлекла Иакова II от его борьбы с народом или, лучше сказать, придала ему сил для продолжения борьбы. Королева Мария после шестилетнего

неплодия 10 июля 1688 года разрешилась от бремени принцем, в святом крещении (по обряду католической церкви) нареченным Иаковом с присоединением к этому имени титула принца Уэльского, подобающего наследнику английского престола. Кроме короля, королевы и их приверженцев, появлению младенца на свет никто не возрадовался. В народе распространились слухи, что этот ребенок — подложный, что король объявил о его рождении единственно ради упрочения своей династии. Для опровержения этой клеветы Иаков II обнародовал свидетельство тридцати лиц, присутствовавших при родинах королевы в качестве экспертов. Этой дурацкой выходкой он только дал новую пищу злым языкам. Достойно замечания, что все члены несчастной фамилии Стюартов, потомки Марии, отличались тупоумием. Родоначальница их была обезглавлена, и они все в своих делах напоминали не то безголовых, не то безмозглых.

— Зачем вы слушаетесь ваших патеров? — говорил Иакову II испанский посланник.

— А разве ваш государь не совещается со своими? — возразил король.

— Совещается, но именно потому наши дела и идут так дурно! — простодушно отвечал посланник.

Искусная интриганка герцогиня Портсмут в это время несколько раз слетала во Францию, где набирала сторонников Иакову II и откуда возвратилась со своим побочным сыном (от Карла II или от другого кого-нибудь). Она известила Иакова о злых умыслах Вильгельма Оранского и о его намерении вторгнуться в Англию с войсками, чтобы избавить народ от деспотизма короля и ненавистных католиков. Об этом еще три года назад извещали Иакова II французский посланник Барилльон, граф д'Аво, Скельтон, английский резидент в Голландии, которому сообщил о планах Оранского великий ненсионарий Фагель… Но Иаков этим предостережениям не верил, когда же убедился в их правдивости, было уже немножко поздно: Вильгельм с 41 000 голландско-германских войск на 500 кораблях плыл к берегам Англии. Адмиралы Россель, Герберт, Генрих Сидни, лорд Домблэн и многие другие открыто перешли на сторону Вильгельма; примеру их последовал и первый министр герцог Сундерланд.

Иаков растерялся. При содействии Лозена, отправив во Францию свою супругу и новорожденного сына, он поспешил обнародовать манифест об отнятии у католиков всех данных им прав и преимуществ… На это вся Англия отвечала ему единодушным хохотом: эта поздняя уступка насмешила и самых серьезных людей! Вильгельм прибыл в Торбэ 5 ноября 1688 года (в роковой день порохового заговора) и прокламациею возвестил народу английскому, что прибыл избавить его от ненавистного ига своего тестя. Собрав войска, Иаков II выступил в поход в Экстер, и здесь, в виду неприятеля, множество офицеров, и в числе их Черчилль, перешли на сторону Вильгельма. К нему же присоединился и принц датский, супруг Анны, младшей дочери Иакова II.

— Чего же мне ждать от чужих, когда родные дети восстали на меня! — плакался бедный идиот своим приближенным.

Его лагерь, в котором каждый солдат искренно сочувствовал принцу Оранскому, был царством измены и неповиновения. Войска Иакова приветствовали его песенкой Лилли баллеро, наполненной самыми язвительными выходками на его счет. Король дрожал со страху, плакал от досады и предложил офицерам, буде кому из них угодно перейти к неприятелю, то переходить заблаговременно, а не на поле сражения. В ночь с 11 на 12 декабря он сам бежал из Лондона и, пойманный в Фивершэм (между Рочестером и Салисбюри), был представлен Вильгельму. Зять обошелся с тестем довольно благосклонно и назначил ему местопребыванием замок Гам, принадлежавший герцогине Лаудердэль; но Иаков упросил своего противника отправить его в Рочестер. Пословица говорит: «дальше моря, меньше горя», а король английский, напротив, удаляясь от горя, стремился на морской берег, желая при удобном случае перебраться во Францию. Умышленно оставив его без присмотра, Вильгельм Оранский сам способствовал бегству Иакова II. Накануне рождественского сочельника 23 декабря 1688 года он сел на фрегат и поплыл к жене и сыну. О прибытии английского короля во Францию и пребывании его при дворе Людовика XIV мы уже говорили выше.

Парламент объявил Иакова Стюарта, как беглеца и нарушителя присяги, лишенным престола. Правление королевством

на время было поручено народному конвенту, который 23 февраля 1689 года королем и королевою Англии, Шотландии и Ирландии провозгласил Вильгельма III Оранского и супругу его Марию. Еще три года продолжались междоусобия. С помощью субсидий и войск Людовика XIV Иаков II дважды вторгался в пределы своего королевства, в котором никто его не хотел, а ненавидели все… Бог его знает, чего он там добивался! Король французский поддерживал Иакова не столько из любви к нему, сколько из ненависти к Вильгельму III — Сумрачному (le Taciturne), как его прозывали, который и сам сравнивал себя с громовою тучею, затмевавшею версальское солнце. Разбитый при Бойне в Ирландии (июнь 1690 года), Иаков II на следующий год отважился на новую морскую экспедицию, но и тут, при мысе Ла Гог, защищавший отставного короля, французский флот потерпел жестокое поражение…

Неравнодушный к прелестям королевы английской, Людовик XIV неутомимо покровительствовал ее несчастному супругу. В 1697 году он предложил Иакову II свою протекцию для возведения его на вакантный польский престол, но Стюарт отказался, не считая себя вправе лишать своих детей их законного наследия, т. е. английской короны. При заключении Рисвикского мира Людовик XIV, признавая Вильгельма III королем английским, истребовал у него согласия на признание своим наследником сына Иакова II. Вильгельм охотно согласился, но Иаков II в порыве благородного и совершенно неуместного негодования сказал, что не потерпит и не допустит, чтобы его сын, будущий Иаков III, был преемником похитителя власти. Эта выходка не препятствовала обнищалому Стюарту пользоваться пенсией от щедрот короля Вильгельма III. Людовику XIV он отплатил за любовь и дружбу, отдав под его знамена побочного своего сына от Арабеллы Черчилль — герцога Бервика, впоследствии славного маршала. Последние годы своей жизни Иаков II провел в Сен-Жермене, беседуя с иезуитами и делая смотры своей гвардии, состоявшей из сотни шотландцев и ирландцев. Грустно и обидно кому бы то ни было быть у кого-нибудь нахлебником; тем грустнее и обиднее одному королю у другого… Но Иаков Стюарт был человек необидчивый; горе и нужда притупили в нем всякие чувства личного достоинства, к тому же и Людовик XIV умел благотворить так деликатно, что и не унижал нищего короля своею милостынею.

16 сентября 1701 года Иаков Стюарт скончался, завещая свой титул сыну своему Иакову III, известному в истории XVIII столетия под именем кавалера Сен-Жорж. Сын его Карл Эдуард был тот самый претендент, который неоднократно пытался отнять английскую корону у Георга II. Мы в свое время подробнее поговорим о нем; это был единственный достойный уважения человек из всего несчастного племени Стюартов.

Суровый Вильгельм III, отнявший английскую королевскую корону у своего тестя Иакова II, царствовал тринадцать лет (с 23 февраля 1689 по 16 марта 1702 года), не опозорив себя ни фаворитками, ни временщиками: для первых был слишком честен, для вторых — слишком умен. Англичане не любили его и не почтили памяти этого великого человека монументом… Впрочем, в нем Вильгельм III и не нуждается: история спасет его память от забвения в позднейшем потомстве. Следующий анекдот лучше всяких похвал может дать понятие о благородстве этого государя.

Какой-то знатный молодой юноша из придворных, ездивший в Париж, сказал Вильгельму, желая ему подслужиться:

— Как смешон показался мне король Людовик XIV! Вообразите, государь, что у него все навыворот, как у других королей: молокосос министр (Барбезье) и фаворитка—дряхлая старуха (Ментенон).

— Это доказывает, милорд, — угрюмо отвечал Вильгельм III, — что король Людовик XIV не пользуется ни ласками фаворитки, ни советами министра!

О короле Вильгельме при его жизни говорили весьма справедливо: «он король в Голландии и штатгальтер в Англии».

ПРИМЕЧАНИЕ

При публикации сочинений Кондратия Биркина (книга 1, 2 и 3) мы стремились сохранить орфографические и синтаксические особенности авторского текста, прибегая к правке лишь в отдельных случаях (например, окончание «ого» вместо «аго», «ее» вместо «ея» и т. п.).

Географические названия и имена собственные даны нами в соответствии с изданием произведения, с которого печаталась данная книга. Стилистическую правку мы считаем излишней, полагая, что читателю будет интересна не только содержательно-повествовательная сторона этого произведения, но также и языковые его особенности, отражающие русский литературный язык второй половины девятнадцатого века.