Время библиоскопов. Современность в зеркале книжной культуры

Щербинина Юлия Владимировна

Ф. Гойя «Полёт фантазии» (1799)

Кроме того, просмотр, предваряющий чтение, заставляет воображать обстановку, атмосферу, героев повествования такими, какими их увидели создатели трейлера. Чем эстетически ярче и технически сложнее ролик – тем активнее он отбирает пищу у фантазии и превращается в самодовлеющую сущность. Картинка забивает слово, текст заслоняется зрелищем.

Пририсовывание

усов

В обыденном представлении буктрейлер – предмет статусный, демонстрирующий возможности издательства и подтверждающий значимость автора книги. И даже если ролик не оправдает ожиданий (популярность писателя не повысится, продажи книги не возрастут), он не утратит этих качеств. Если верить социологам, практическая бесполезность при значительной стоимости – один из признаков роскоши.

Аналогично буктрейлер воспринимается и зрителем: вот, мол, какой я «продвинутый» – смотрю самое свежее, знаю самое новое, обсуждаю самое модное. Книгу можно и не читать, если нет времени либо ролик не понравился, а для краткого пересказа и обмена впечатлениями с друзьями вполне достаточно увиденного. Вот и получается: писателю буктрейлер нужен для престижа, издателю – для прибыли, читателю – для самовыражения. Буктрейлер намагничен писательскими амбициями, издательской алчностью и читательским любопытством. Книга же при этом порой оказывается «изнасилованной» (в содержательном плане) и «обворованной» (в смысловом).

Возьмём для примера атмосферный ролик к роману Дмитрия Колодана «Время Бармаглота». Видеоряд – в технике слайдовой презентации: на искусственно состаренном фоне демонстрируются рисунки из анатомического атласа, брызги и капли красной краски (или крови?), фрагменты книжной обложки. Текст медленно «проявляется» дрожащими мелкими буквами: «Говорят, Джек убил Бармаглота… Это неправда… Бармаглот до сих пор жив… Апрель 2010… Спрашивайте в книжных магазинах». Всё удовольствие – 1 минута 20 секунд.

Сам по себе буктрейлер смотрится вполне презентабельно: привлекают фон, словесный минимализм, подходящее звуковое сопровождение. Но насколько адекватно всё это представляет книгу? Избитые образы, ходульные приёмы. При тех же финансовых затратах видео могло быть гораздо содержательнее и оригинальнее.

Точно так же общий фон трейлера, стиль подачи материала, приёмы монтажа преподносят уже упомянутый роман «Псоглавцы» как типичный «экшн» и заурядный «ужастик». На самом же деле это стилевая имитация и жанровая игра в серьёзном многоплановом произведении.

Другая проблема заключается в том, что в буктрейлерах часто обнаруживаются всевозможные искажения, неточности, нестыковки с исходным произведением. Например, в романе «псоглавец стоял на голубом фоне в синем одеянии и в чёрных сапогах… Грудь и живот Псоглавца закрывал панцирь. В правой руке, слегка опущенной, Псоглавец держал хрупкий на вид крест… В левой руке, поднятой, у Псоглавца было длинное и тонкое копьё». Таково авторское описание храмовой фрески. А видеопсоглавец больше смахивает на Жучку из «Репки» и изображается с массивным крестом в две трети собственного роста на зеленовато-жёлтом фоне.

Главные герои романа тоже совсем не такие, как в ролике. Читаем в тексте: «чернявый Гугер был маленьким, в остроносых туфлях, в тугих джинсах, в чёрной майке и бейсболке задом наперёд». Видим на экране: упитанный широколицый парень в широких бриджах. В романе: «У рослого Валерия обозначился аккуратный гуманитарный животик». К тому же герой полноватый блондин, а в ролике – худощавый черноволосый юноша.

А ведь при чтении книги персонажи неизбежно будут ассоциироваться с экранными образами. И здесь буктрейлер напоминает мелкое детское хулиганство – пририсовывание героям усов и бород. Выходит, сам по

себе трейлер чудо как хорош, но с романом не вполне стыкуется. Фактически те же претензии часто предъявляют и к экранизациям, что заставляет вспомнить старую шутку: «Купите эту замечательную книгу, пока её не загубил Голливуд».

Эта оппозиция иногда используется в книжной рекламе. Например, рекламная кампания креативного агентства «Agency Air», организованная для бельгийского книжного магазина «Filigranes» (2008), проводит идею о том, что кино навязывает какой-либо один взгляд на произведение, тогда как чтение создаёт персональную картину происходящего. На постерах отражены возможности визуальной интерпретации «Метаморфозы» Кафки разными направлениями кинематографа. «Make your own movie: read a book», – призывает слоган. – Сними собственный фильм: прочитай книгу.

Портфолио двойника

Основной механизм создания буктрейлера – перекодирование слова в изображение, перевод вербальных знаков в визуальные. Текст подвергается трансформации, но частично сохраняется – в виде выводимых на экран цитат, озвученных реплик персонажей или закадровой речи. Однако перекодировка каналов восприятия не всегда адекватна и продуктивна – и это ещё один минус трейлеров.

Для доказательства возьмём ролик по дебютному роману Яны Вагнер «Вонгозеро». Текстовая заставка: «Событие лета-2011 – захватывающий роман-катастрофа». Далее видеоряд: степь -> грозовые облака -> какое-то массовое не то шествие, не то бегство -> зарево пожара -> фрагмент теленовостей об открытии нового вируса гриппа -> снова зарево пожара -> хирургическая операция -> вид скоростной трассы из движущегося автомобиля -> зелёный росток размером с добрую пальму на фоне зимнего леса -> превращение этой картинки в обложку книги -> снова шоссе -> цветущий луг с горами вдали…

Последовательно выводимый на экран текст: «Даже в таком прекрасном мире никто не застрахован от смертельного вируса… Когда всё вокруг рушится… Что спасёт мир?.. Кого спасёшь ты?.. Кто спасёт тебя?.. Когда рушится мир, спасёт только любовь!.. Скоро!.. Всё случится в июне».

Первый же вопрос: чем сюжет этой книги отличается от множества похожих историй, в центре которых смертельная болезнь, техногенная катастрофа или стихийное бедствие? Убрать вирус гриппа – и вполне можно пускать как рекламу ретропоказа «Терминатора». Вопрос второй: что даёт для представления о книге многократный повтор одних и тех же образов? Создание атмосферы – вряд ли: она вполне ощущается и при однократной демонстрации каждой картинки. Знакомство с сюжетом – тоже едва ли: картинки клишированные и однотипные. Остаётся предположить самое банальное: необходимость выжать запланированный хронометраж.

Большинство отечественных буктрейлеров создаются пока в жёсткой системе стилевых клише и с ограниченным набором визуальных приёмов. Музыка, образность, фон, текстовые нарезки, закадровая речь – всё очень предсказуемо и легко заменяемо. А ещё возникает иллюзия, будто текст «преображается» видеорядом, как хрущёвка – евроремонтом. Причём для этого достаточно нескольких сценарных матриц, повторяющихся алгоритмов, общих слов и «жанровых фраз».

Инженеры связанного с культурой программного обеспечения обычно предлагают нам мир, в котором каждое культурное высказывание выглядит как новенькая маленькая программа, которая может быть чем угодно. Эти сладкие грёзы имеют неприятный побочный эффект. Если каждое культурное произведение есть новенькая маленькая программа, то все они выстроены на одной стартовой линии и созданы с использованием тех же ресурсов, что и любая другая.

Ажарон Ланир «Вы не гаджет», 2010