Время больших отрицаний
Шрифт:
«Там» и «Соразмерно» — значило: под ВнешКольцом и для Материка.
Глава тридцать четвертая. Ночь Сотворения
«Со мною вот что верепует:
Совсем не та мне трансгрессует —
Контакты в мой разъем введет
И у другой меня крадет…»
В день текущий 30,995 дек Или
31 декабря в 23 ч 53 мин Земли
452-й
134-й день (144-я гал. мксек) Дрейфа М31
31 + 5 декабря 23 ч на уровне 6
717078-е МВ-солнце над полигоном
через 45.66 суток от Момента-0
в 781047600-й Шторм-цикл МВ
— то есть, собственно, в новогоднюю ночь текущую — на Капитанском Мосте ВнешКольца находилось необычно много людей. Гораздо больше, чем надо, по мнению НетСурьеза. Любарский, Буров, Мендельзон, Васюк-Басистов, Волков, Климов, Шпортько-младший… и еще другие из верхушки намеревались прийти.
В то же время ни одного лишнего человека не оставалось ни в Башне, ни в Зоне. Даже Алю с близнецами Панкратов сопровадил к Васюкам — встречать Новый год; благо малыши, которым пошел пятый год, сравнялись с их Мишкой. Туда же Людмила Сергеевна Малюта отправила с ними своего Игорька, который по вазрасту и развимтию догонял Сашича и Димыча. Сама она была в Координаторе. Анатолий Андреевич во встрече Нового года также не участвовал.
Потому, собственно, и выбрали для эксперимента время новогодия.
Люди, для которых не существует Вселенная, не существуют сами по себе. Они только часть мировых процессов, микроскопическая их часть. Для НИИвцев Вселенная существовала, жила; даже не одна. В Большой, в Небе галактик перемещалась бывшая Туманность Андромеды, посылая сюда свой образ-фантом. В малой, Меняющейся, чередовались Турбуленция и Ламинар, Штормы и Паузы-штили, Дни и Ночи циклов миропроявления. Из них светили на полигон МВ-солнца, каждые десять секунд новое.
Оставшиеся в эту ночь в Институте (одни делать, другие страховать, третьи наблюдать и сопереживать) находились и в той, и в другой; точнее, между той и другой. А тем самым в двух вселенных сразу. И сейчас они исполняли особо первичное: во Вселенной делали вселенское.
Они создавали Материк.
Теперь ВНИЗУ были свет и быстрота
Вверху тоже — а они посередине
Главным устройством теперь стала система подвесных подвижных электродов в центральной части ВнешКольца, над серединой полигона: электроды Дробления. Управляли ими дистанционно, перемещая по штангам от стены Башни до внешней дуги и вместе со штангами по дуге, с Капитанского мостика, опуская и поднимая. Напряжение к ним подводилось самое что ни есть высочайшее, от генераторов Ван дер Граафа, перемещенных для этого случая на Кольцо с крыши башни.
…При всем том с полигоном, созданном три земных месяца назад под замысел К-Атлантиды, так и соседствовали до сих пор земные предметы:
— ржавая изгородь из колючей проволоки с дырами в ней, проделанными работниками НИИ, жившими на Ширме, для удобства прохода в родной Институт (а то и для выноса кое-чего не через проходную);
— пустырь
— а справа, если глядеть с КапМоста, и вовсе — два железных контейнера для сбора и сжинания мусора, хозяйство Петренко.
Михаила Аркадьевича эти контейнеры особенно раздражали. Он добивался и от коменданта, и от главинжа Бурова, чтоб их убрали, переместили. Оба разводили руками: некуда! Особенно обидная, даже оскорбительная для их замысла картина сложилась в последние дни перед опытом: они монтируют свои устройства — а рядом палят весь собранный в зоне мусор. От него дым и вонь. А что вы хотите: на носу Новый год, не оставлять же хлам. У каждого свои дела.
НетСурьез же, напротив, относился к ситуации терпимо, смирял Мишу:
— Странно, что ты не чувствуешь смак контраста. Нет, серьезно. Мы с тобой — да и не только мы — тоже для многих, для большинства, мусор, который невредно бы для спокойной жизни сжечь. Бывало, что и сжигали. Или превращали в лагерную пыль. Но идеи-то осеняют наши головы. Самые крупные дела в мире начинаются от них… И вообще это по-нашему, по-славянски. Среди разорения и нищеты после страшной войны первыми вышли в космос. И еще, и еще… Мы, восточные славяне, ваньки-встаньки: нас кладут — мы поднимаемся. И сами кладем — или кого-то, или на кого-то. Нет, серьезно. Так что воспринимай мир со всеми его ароматами.
Редкая для него длинная речь.
Внизу, на «корыте», под лезвиями электродов рсположили собранную в коническую, наподобии вулкана кучу весь каменный фундамент бывшей Аскании 2. Ничего к ней не прибавили ни из гор, ни с астероидных орбит, ни, понятно, из МВ. По расчетам НетСурьеза того, что есть, для двух Дроблений должно хватить.
Виктор Федорович и здесь остался верен себе: во всех местах ВнешКольца и под ним около новых устройств (кои все будут так или иначе колебать и искажать неоднородное пространство и все, что в нем) расположил датчики своих свето-, вибро-, пневмо-, полевых и каких-то еще преобразователей — в звуки. И вывел динамики, стереопары их на Капитанский Мост. Даже укорил НетСурьеза и Мишу, что они не сделали это около стенда в лаборатории:
— Чудилы, у вас бы быстрей дело пошло, и веселей. Уши-то у вас не работали.
— Нет, почему: мы ими как раз это дело и прохлопали, — отшутился Панкратов.
— Вот именно!
Буров несколько досадовал, что они и от него таились, даже чувствовал обиду. Ну, от Бармалеича и прочих Мендельзонов понятно… но от него! Разве он не поддержал бы. Впрочем, ладно, главное такое дело своротили, как гору. Теперь вышло бы в окончательном замысле!..
Аля Панкратова и жена Васюка Александра Филипповна сдружились в эту ночь. Проводили старый год с малышами, встретили новый у елки (для Сашича, Димича и Игорька первой в их жизни), потом уложили детей, сами перебрались на кухню — и разговаривали обо всем. Для Саши была не слишком понятна, но крайне интересна семейная жизнь Панкратовых в башне; Толюн-молчун мало ей об этом рассказывал.