Время для жизни 2

taramans

Ильичев согласился.

Заведение было и впрямь — неплохим. Не ресторан, конечно, далеко — нет. Но и не забегаловка какая-нибудь! Вполне чистенько, занавески на окнах, фикусы в кадках по углам. И на буфетчице халат вполне белый, не замызганный! За столиками в зале люди сидели, и довольно много, но и свободные столики все же были. И даже какие-то скатерти на столах имелись, и даже — не сильно грязные. Точнее — почти чистые!

Публика — не работяги с окраин, но и не партхозактив. Разная, но — чистая. Молодежи нет, в основном

все — среднего возраста. В основном, похоже — «торгаши» с рынка. Ага! А вон… в углу — точно троица из блатных, или приблатненных. Все как всегда: сапоги хромовые, гармошкой сдвинутые книзу, штаны широкие, в те сапоги заправленные.

«Поспорить могу, что в тех голенищах и финочки имеются! Эти мазурики без них никак. Вроде моды у них это, дресс-код, ага!».

Но блатняки сидели смирно, выпивали и закусывали вполне спокойно, на окружающих не пялились. Вели меж собой негромкую беседу. Так что и хрен с ними!

Подошли к прилавку, за которым царила средних лет… Женщиной ее назвать Косов не мог — формат не тот! Баба? Ну пусть будет так — вполне себе такая в теле… даже немного с избытком, бабенция…

«И опять! Эта дебелая дама лет тридцати с небольшим — сразу «навелась» на Ильичева! Ну — это пусть. Таких… «рубенсовских» дам — нам и даром не надь!».

Косов аккуратно подвинул Ильичева чуть в сторону, улыбнулся буфетчице:

— Девушка! Нам бы с товарищем сержантом перекусить чего. Что можете посоветовать?

«Девушка» мельком глянула на Косова и снова перевела масляный взгляд на героя.

— Так что Вы нам посоветуете?

— Что могу посоветовать? А! Ну да… пельмени у нас хорошие…, - снова перевела взгляд на сержанта, — вкусные у нас … пельмешки! Чебуреки есть, свежие, горячие даже! Очень рекомендую…

— Ага… по порции пельменей, значит! И по два… да, Степа? Да! По два чебурека!

Улыбаясь Степе, буфетчица спросила:

— А пить что будете, молодые люди?

— А что у Вас есть? — вновь вмешался Косов.

Дама мазнула по Косову чуть раздраженным взглядом:

— Водочка есть, хорошая. Есть перцовка. Но — это — на любителя, острая очень! Коньячок есть… но… просто — неплохой такой…

«А тут что — коньяк уже поделывают? Или просто «булыжат»?».

— Тогда нам по… по сто, да, Степа? Да! Нам по сто перцовки!

Косов рассчитался, буфетчица несколько разочарованно проводила их взглядом до столика. Как раз хороший, в углу, под фикусом освободился!

Пельмени пахли… обалденно! Да и выглядели — на «ять»! Крепенькие такие, без прорывов чуть желтоватого теста, правильной формы.

«Ну да — их же еще «вручную» лепят!»

И размера были тоже правильного — на укус! Не большие, как манты, но и не меньше, чем надо — не как всякая модная в будущем заграничная мелочь!

Чебуреки — были чебуреками! Желтые, с коричневыми пятнами, с чуть подсохшей гранью «рубчиком». И запах издавали — божественный.

«И правда — горячие такие,

что в руки-то не сразу ухватишь!».

Поднос с пельменями, чебуреками и маленьким графинчиком перцовки, им принесла сама буфетчица. Даже бумага оберточная, нарезанная в стакан свернута, вместо салфеток, наверное. Судя по нескольким удивленным взглядам завсегдатаев — ситуация сия не была банальной.

— Вы, товарищ военный, может еще чиво хочите? — задержалась она у их столика.

«М-да, Ваня! В этом случае, ты — просто пустое место! Не закомплексовать бы…».

— Может… компотику еще, товарищ сержант? — сгоняя с губ улыбку, спросил Косов.

— Компот? Ну-у-у… в общем-то — можно компоту, да! — решил героический парень Степан, — И еще… хлеб мы забыли у Вас взять, красавица!

— Сейчас принесу… Минуточку!

Дождавшись, когда мадам упорхнет за стойку, Косов притворно вздохнул, покачал головой, и с укоризной сказал Ильичеву:

— Ее — хоть сейчас еби! Где-нить в подсобке. Вот что Вы сделали с женщиной, това-а-а-рищ сержант!

— Да-а-а? Хоть сейчас… говоришь, — Степан задумчиво посмотрел в сторону прилавка, — Не… не в моем вкусе. Мне хоть и крепенькие такие нравятся… но все же… не такие пухлые!

— Да? Уже начинаешь капризничать? А представь, как она тебя кормить будет! Это же… что не встреча — то пир горой! — продолжал подкалывать сержанта Иван.

— Считаешь? Х-м-м… с этой стороны я как-то на это… не смотрел. А ведь… есть смысл тогда… Надо подумать!

Дождавшись, когда буфетчица принесет заказанное, они разлили перцовку по лафитникам:

— Ну! За здоровье! — поднял рюмку Ильичев.

— Не пьянки ради — аппетита для! — поддержал его Косов.

«Ух ты! Бляха-муха! И правда… острая! Перца туда не пожалели!».

Пришлось давится пельменем, а тот… зараза… тоже ни хрена не холодный! Но компотом же не запьешь — это же лицо потерять, мля! Свежий горячий сок внутри пельменя обжег язык! Правильные пельмени, только б еще — не такие горячие!

«Держим покер-фейс, закусываем чинно, не торопясь!».

— Степ! Извиняюсь, если что не так… но — очень интересно! Это — за Хасан? — кивнул Косов на медаль на груди Ильичева.

— Ну да… — поморщился Степан.

— Что, неприятно рассказывать?

— Да не то, что неприятно… Просто уже столько раз рассказывал, что… надоело!

— Ну… не хочешь — не говори…

— Да ладно, чего там. Меня уже предупредили, что и потом, когда занятия начнутся, придется выступать перед курсантами. А какой из меня «выступальщик»? Я-то, по-хорошему, и двух слов связать не сумею. А там же еще — это говорить можно, вот это — нежелательно, а это — и вовсе нельзя! А правильно говорить — то-то и то-то!

«Вот тут, похоже, он — лукавит, что двух слов связать не может! Вполне связная, даже грамотная речь у него!».

— Хотел спросить… Страшно было? — чуть помедлив, спросил Косов.