Время для жизни 2
Шрифт:
— Ага… это хорошо! Мне начальнику доложить нужно. Спасибо, Анастасия Ивановна!
Верейкис куда-то вышел, но в коридоре забубнили голоса.
«А там, похоже, народу-то — изрядно!».
— Ты… чучело! Ты почему не перевязался сразу? — почувствовал тычок пальцев в бок Иван.
— Времени не было, Наст… товарищ военврач второго ранга! — слабо вякнул в ответ Иван.
— Времени у него не было! Вот же… балбес! А если бы посерьезнее прилетело?
— Тогда…, - Косов вздохнул, — А вы бы всплакнули по
— Я тебе сейчас всплакну, я тебе сейчас так всплакну! — и снова сильный, болючий щипок за бок, — Опять придуриваешься, да?
Сзади послышался негромкий «хмык» женщины.
— Интересные у вас отношения с курсантом, товарищ военврач…
— Вас мои отношения с данным курсантом волновать не должны, товарищ ветеринар! — отчеканила Настя.
— Поду-у-у-маешь…, - протянула та, — Если вы тут уж и без меня справитесь, я может быть пойду уже…
— Да, спасибо, всего доброго!
И когда женщина уже выходила из дверей кабинета, Настя ощутимо мягче попросила:
— Вы уж не обижайтесь на меня… Что-то переволновалась сегодня. И — спасибо вам! От души — спасибо!
Сквозь ресницы Косов увидел, что женщина чуть приостановилась, немного удивленно обвела взглядом его и стоящую за ним Настю, кивнула и вышла.
После этого в кабинет заглянул Карасев:
— Анастасия Ивановна! Тут… милиция спрашивает, можно ли поговорить с Косовым.
— Поговорить? Поговорить можно, если только недолго. Совсем недолго!
Но в кабинет зашли сразу несколько человек — пара милиционеров, причем один — в приличном чине, судя по петлицам.
«Все так же ни хрена не понимаю в их знаках различия! Балбес, как Настя сказала!».
А еще — Верейкис и Карасев.
— Товарищ курсант! Вы можете вкратце рассказать, что произошло? — обратился один из милицейских, чином вроде бы помладше.
— Так! Стоп, товарищи! Вы можете задать сейчас курсанту несколько вопросов, не более! Все разговоры — откладывайте на потом. Вам понятно? — «ишь ты… какая Настя строгая!».
Милицейские переглянулись явно недовольно, но Верейкис хранил молчание, а значит и им спорить с врачом было не с руки.
— Косов! У меня вопрос… а из чего в тебя стрелял этот бандит!
— Из револьвера…
Милицейские опять переглянулись:
— Но на месте мы ничего не нашли…
— У меня в планшете. Зачем же оружие без присмотра оставлять? Мало ли…
Найдя наган на указанном месте, оба мента не на шутку возбудились:
— Из него, Косов?
Иван в ответ чуть заметно кивнул, поморщившись от головной боли.
— Все, товарищи? Товарищ комиссар, можно увозить курсантов в училище! — скомандовала Настя, проводив явно недовольных милиционеров строгим взглядом.
— Погодите, погодите… а как же кони? — забеспокоился Косов.
Получив одобрительный взгляд комиссара, услышал
— А вот вас на моей «эмке» в училище с товарищем военврачом отправим, а сами с вашим взводным верхами вернемся! Не часто мне сейчас приходится верхом ездить. Молодость вспомнить — оно всегда неплохо. Да, Карасев?
Взводный, судя по лицу, не особо горел желанием трусить верхом от поселка Водников до училища. Да и молодость его — пока никуда не ушла. Но перечить комиссару в столь малом?
Сутки Иван проспал — как убитый. Потом просыпался пару раз — прошел с помощью Андрюхи, также «забритого» в санчасть, как нижнюю конечность повредившего, в санузел на оправку; потом — наоборот, осуществил прием пищи с помощью медсестры Симочки, что было весьма приятно, хоть аппетита и не было. И пришел в себя более или менее, только на второй день к вечеру. Голова болела, но уже — терпимо и падать без сознания было уже не обязательно. Мутило еще временами, но… то дело такое — понятное, и даже — преходящее.
Алешин рассказал Косову все, что тот пропустил, «отключившись» самым бессовестным образом.
— Я ж, Ваня, думал, что ты и правда… чуть только зацепило тебя. А когда народ прибежал, да все закрутилось… Фонарики там… А у тебя весь рукав в крови, и морда — как у того упыря, в кровище! Теперь-то мне понятно, почему мы так долго девчонку в себя привести не могли — она же на тебя как глянула, так еще больше и испугалась, чем тех грабителей-насильников.
«Это он так хохмит, Андрюха! А чего — пострадал несильно, зато — герой! Вон как быстро по палате шкандыбает, почти не хромая!».
— Девчонка-то — хоть как? — спросил Иван.
— А я — знаю? Пока там, в лесу были, она — то блевала, то плакала. А потом…, - Алешин пожал плечами.
— И что же, тебе как спасителю, не интересно — как себя чувствует спасенная?
Но Алешину эта тема была почему-то не интересна, и даже, по виду, неприятна.
«Может он думает, что эти хмыри успели ее… ага? Хотя… вот не помню, были ли признаки этого. Платье разодрано, но — то и в борьбе могло случится. А больше… больше толком ничего и не помню. Ну — оно понятно, сначала не до этого было, да и темно. А потом — УЖЕ не до этого. Хреновастенько мне было, в общем!».
На перевязке, устроенной Настей, несмотря на его активные возражения, его обрили наголо.
— Ты как маленький, честное слово! Полголовы выбрито, зато за остальную часть — готов сражаться до последнего! — выговаривала ему Анечка.
— А чего я сейчас, как только поступивший, с босой головой буду ходить? — возражал Иван.
— Вон сколько мужчин наголо бреются! И ведь такие солидные мужчины! — приводила доводы женщина.
— Да пусть хоть в синий цвет башку выкрасят, мне-то что с того? Ходят, как зеркалом зайчиков башкой пускают!