Время дня: ночь
Шрифт:
День клонился к концу, и Саше посоветовали оформлять документы на Игоря завтрашним числом, чтобы у него вышло три полных дня увольнения. Ему же без каких-либо вопросов выделили комнату, с одной койкой. Прежде чем расположиться на ночлег, Саша вернулся на улицу за сумкой, благополучно разместил её содержимое в тумбочке, наспех разделся — и сразу же заснул мертвецким сном.
Ранним утром следующего дня Саша проснулся от стука в дверь. Догадавшись, что это — вероятнее всего его товарищ, он подошёл к двери и, нарочно меняя голос на хриплый спросил:
— Кто там?
— Это
— Какой Игорь?
— Витька, это — ты?
— Фамилию назови!
— Казанков! Вить, это ты, иль нет?
— Нет… Энто дядя Коля с родного Заводу приехал тобе проведать! — И открыв дверь, Сашка увидел удивлённую физиономию своего друга. — Пропуск имеешь? — Продолжая шутить, Саша уже протягивал руку для приветствия солдату в затёртой военной форме.
За пределы воинской части Игорю выходить запретили. Да и по самой территории во избежание непредвиденных встреч с командирами гулять у него не было никакого желания. Поэтому он был рад тому, что у Сашки оказалось вино.
Не успел он ещё придти в себя от сюрприза, расспросить о жизни, как в дверь постучали. Хорошо, что не успели ещё открыть тумбочку с бутылками — нежданным гостем оказался не кто иной, как сам командир Игоря, тот самый офицер, по фамилии Васильев, что подвёз вчера Сашку.
Объяснив Саше, что полагается и что нет делать солдату в увольнении по случаю прибытия родственников, он предложил гостю совершить небольшую экскурсию по воинской части, дабы у того по возвращении в Столицу у него не сложилось превратное впечатление о том месте, где защищает Родину его родственник.
Отказываться было невозможно, и все трое тут же вышли из здания.
Около часа Васильев водил ребят по территории воинской части, в основном состоявшей из жилых домов командного состава, столовой, нескольких официальных зданий и казарм, оказавшихся в стороне от намеченного офицером маршрута. Тем не менее, Васильев ухитрился пройти по улицам военного городка раза три, по два раза объясняя назначение "внутренних объектов", будто Игорь был здесь новичком, а Сашке предстояло остаться тут навсегда. Обойдя вокруг гостиницы несколько раз и видя, что его не приглашают вернуться внутрь, в конце концов Васильев взглянул на часы и, обращаясь к Саше сказал:
— Ну, а теперь проверим, всё ли в порядке на посту без твово брата. — И при этом, открыв калитку в каком-то заборе, он шагнул в чистое поле, начинавшееся сразу же за ней.
Игорь, с выражением тоски на лице, взглянул на своего псевдо-братана, последовал за командиром…
Минут двадцать трое спутников молча шагали по пыльной украинской дороге, пока не приблизились к одинокому полевому вагончику, рядом с которым располагалась мачта антенны и громко гудел дизельный генератор, вырабатывая электроэнергию.
Васильев поднялся по раскладной лестнице, из нескольких ступенек, и оказался внутри помещения. Игорь, не испытывая желания заходить туда, где каждый день был вынужден с утра до вечера или с вечера до утра убивать время, предпочёл остаться снаружи. Сашка же последовал за офицером, дабы проявить любознательность, которая подобает родственнику военнослужащего.
Оказавшись
Саша выразил свой интерес, заметив, как много кварцев находится в ящике, и спросил о цели всей радиоустановки.
— О цели сказать не могу! — ответил Васильев. — Помыкак сам не знаю… А ежели б и знал, то не сказал бы, помыкак то — военная тайна!
Помолчав некоторое время, он добавил:
— Наша задача: в определённое время согласно таблицам и часам, менять в радиоустановке частоту при помощи этих вот кварцев… Каженый день — новая таблица доставляется особой почтой. Иногда поступает команда: отступить от правила и срочно поменять частоту настройки аппаратуры, вопреки таблицам и времени. Вот для этого у нас тут — круглосуточные дежурства: изо дня в день и ночь, из года в год…
— Да… Интересно… Значит, секретная коммуникация, — заметил Сашка. — Я-то, ведь, тоже — коротковолновик-любитель. Разбираюсь в технике… Приёмник этот очень мне нравится…
— Коммуникация, конечно, секретная… — ответил офицер, не обращая внимания на последние слова Сашки. — А может быть и вовсе не секретная… Даже мы не знаем, какая идёт через нас информация…. Или дезинформация, — Васильев ухмыльнулся. — Короче говоря, коммуникация коммуникации рознь! Это тебе не любительская связь! Чтобы враг никогда не мог догадаться ни о чём — вот наша задача! — Вытерев платком пот со лба, он шагнул к выходу. — Жарко, однако…
Саша вышел за ним следом.
— Аппаратура больно сильно греется! — заметил Васильев. — Днём ещё жарче будет нашим солдатикам… Ну, вот так-то… Пойду теперь другие посты проверять, — он махнул рукой в поле, где вдали виднелся другой вагончик с антенной. — А вы сами дойдёте назад…
— Спасибо за всё! — поблагодарил Саша.
— Бывайте! — и снова вытерев свой лоб, Васильев зашагал прочь.
— Похоже, что сам себя запорол! — заметил Игорь, минуту спустя, переходя на заводской жаргон, — и засмеялся.
— Да! — согласился Сашка, улыбаясь. — Поди, ему скучно одному-то расхаживать по части…
— Да нет… Распечёт кого-нибудь — повеселеет… Это при тебе он не решился запороть Иванова… Ну, того солдата, что был в вагоне… А то бы орал — будь здоров!
— А что, и на тебя орёт?
— Ещё как!
— А за что?
— А за что хошь! Увидит ящик с кварцами открытым, как сейчас, распечёт за то, что кварцы пылятся и что враг может подглядеть и частоты запомнить. А если увидит, что ящик закрыт, то может распечь за то, что закрыт: не успеешь, мол, вовремя найти нужный кварц и поменять частоту…