Время галактики

Корнилов Игорь Валентинович

— Суть аномалии? — спросила девушка, переведя дух. — В чем дело?

— Во мне, — ответил Управляющий робот-контролер УКИС.

— Тра-та-та-та! Тра-та-та-та! Тра-та-та-та!!!

— Спокойно, — Шет подскочила к Робсону. — Это блок. Просто наведенный блок.

— Конечно, — облегченно вздохнул врач. — Меняем объект?

— А… невозможно?

— Нет, —

сказал Робсон. — Не здесь, не я, и уж точно — не ты.

— Отползаю, — вздохнула Виктория, — Только, знаешь, поставить ментальный блок непросто. Как ты думаешь?

— Таль до Алан работал в «Обещанных встречах». Там все просто.

Трудно не согласиться. «Обещанными встречами» назывался институт, занимавшийся необычными возможностями человеческого организма. Земной институт. Очень самостоятельная и независимая организация. Шет такие не любила.

Очередь Рида. Тот же вопрос.

— Шир… шир…шир… надо потом составить записку для Лактионова. Как положено, по правилам. Не хочет требовать новые усилители — не надо. Пусть сам лезет в шахту и крутит машинки руками… Шир… шир… шир…

Какие усилители? Какая шахта? Они тут при чем? Так не бывает.

— Усиль зондирование, — напряглась Виктория. — Здесь не Жебит. Это не «Смотритель Маяка». Кто-то другой.

— Предельная глубина, — сообщил Джек.

— Шир… шир… шир… объяснить, что без новых усилителей установку не разгонишь. Так и будем барахтаться с допотопной механикой, пока поворотные двигатели у антенны не откажут… шир… шир… шир…

Ничего о квендишь-возмущениях. Ни слова.

«Если мысли не приходят в голову, они не приходят никуда», — вспомнил старое выражение Робсон, нажимая кнопку экстренного вызова капитана.

Обязанности капитана «Пифея» исполнял сам Лактионов.

Шет действия врача заметила, но возражать не стала.

Робсон продолжал работать с терапевтической панелью. Торопливо. Смиренно. Даже как-то сконфуженно. Сказать ему нечего. Права оказалась девушка. Совершенно права.

Сто раз повторяли: «в доверии необходима осторожность, но еще осторожней надо быть в недоверии». Тоже старое, полезное выражение. Если умеешь быть осторожным. И умеешь делать толком, например проводить телепатические допросы в походных условиях корабля. На «крыше» совершенно безопасной планеты. И натыкаешься на высококачественную блокировку подсознания, а потом попадаешь в еще более сумбурную ситуацию.

Шет задавала подсознанию Жебита конкретный вопрос. Подсознание человека не имеет собственной воли — не может не отвечать. И уж тем более не может менять тему общения с абонентом. В принципе не может. А подсознание Рида Жебита на вопрос Виктории не отвечало — поменяло тему разговора. И все прояснилось. В неро-ванне лежал не человек. Или не совсем человек. Хотя какая разница?

Дверь открылась и в мед-отсек «гуськом» вошли Лактионов, Высочин и Ретереро.

Оперативник был одет как все. Скафандр снял.

— Ты меня вызывал? — спросил «Погонщик».

— Вы кого мне подсунули? —

подавляя дрожь, поинтересовался Робсон. — Я не лечу… чужих.

Первым среагировал оперативник:

— Невозможно! Мед-робота обмануть нельзя!

— Нельзя, — согласился Джек. — А он и не обманул. Сработало искажение. Роботу приказали выдать соответствующий ответ.

— Кто приказал? — напористо спросил Высочин.

— Кто угодно, — сказала Виктория. — Тридцать человек экипажа. Включился настенный экран лазарета.

Появился вахтенный. Рядом с ним Зорин и Карас. Но ни Олег, ни Вольфганг, ни дежурный сказать ничего не успели. С экрана их вытеснило изображение рубки УКИС. Там, нежась на подушках искусственной невесомости, витала над капитанским креслом Багрова.

Час от часу не легче! Лихо! Робот сам себя вычислил. Длиннющая электронная змейка лано-триггеров обнаружила, что жует собственный хвост. Но лучше поздно, чем никогда.

— Как — в тебе? — спросила Багрова. — Любезный робот Управления, могу ли я понимать твое заявление… Причина?

— Причина: Л-МИ-поля присутствуют на станции как сортировочный элемент программного задания на смену диапазонной ритмики.

— И почему… Смысл?

— Посторонний подпространственный Контакт. Всего-то! Подумаешь — посторонний контакт. Нам ли, в конце столетия Звездной эры, бояться инопланетян?

— Цель Контакта?

— Послание.

— Ты можешь расшифровать послание?

— Я расшифровал послание.

— Содержание?

— Задан новый режим работы антенны.

— Форма?

— Л-МИ-воздействие.

— Смысл?

— При вероятностях…

— Робот! Скажи понятно: для чего Контактеру «Маяк».

— Допуск?

— Восемьдесят процентов.

— Как площадка мергартомерной толчковой ориентации.

— Чего, чего? — спросила Лена.

Управляющий робот использовал неожиданный термин. Может, потому, что других для полноценного ответа не имел. Мергартом называлась единица весьма условной, скорее философской, чем математической, «оценки» строения мироздания. К примеру: наша расширяющаяся Вселенная должна состоять как минимум из двухсот тридцати мергартомов. Но это — Вселенная! Вся-вся!