Время химер
Шрифт:
– Вовсе нет. Если бы пришлось выбирать пол, мы бы предпочли женский. Он дольше живет и лучше сопротивляется болезням, менее чувствителен к боли, лучше переносит невзгоды. Но я решила, что пол будет произвольным. Что поделать, у нас все три монетки упали кверху «орлом».
Трое астронавтов проводят весь день в модуле «Коламбус», наблюдая за тремя драгоценными зародышами, то и дело слегка подергивающимися в своих прозрачных цилиндрах.
– Такое впечатление, что их глаза движутся под веками, как будто они наблюдают за событиями, – удивляется Пьер.
– Или им снятся сны, – предполагает
– Что им может сниться, у них ведь еще нет прошлого? – возражает бывший командир корабля.
– Загадка, – пожимает плечами Алиса. – Нельзя говорить даже о воспоминаниях о прошлых жизнях, потому что они – первые особи своих видов.
Зародыши то медленно шевелятся, то нервно подергиваются.
– Они еще ничего не видели, но эти движения можно принять за жестикуляцию, реакцию на то, что перед ними, – продолжает Пьер. – Полюбуйтесь, вот у этого двигается ротик, как будто он жует!
– Подготовка к жизни, – предполагает Симон.
– Сон о вероятном будущем? – гадает Алиса.
В конце концов мужчины засыпают перед тремя прозрачными цилиндрами, подсвеченными изнутри. Только Алисе не спится.
У меня получилось. ПОЛУЧИЛОСЬ!
Происходящее здесь и сейчас имеет решающее значение для последующих событий на Земле.
Возможно, я изобрела наше «продолжение».
Благодаря им наш вид, немного модифицированный, выживет.
Так бабочка выживает, меняя форму и жертвуя своей кожей гусеницы.
Я создала три разновидности человека будущего.
Спасибо, Вселенная, за дозволение довести до завершения проект «Метаморфоза».
Вспоминая пройденный путь, она делает глубокий вдох и горделиво улыбается.
Все в полном порядке. Все на положенном месте. Я всего лишь слуга матери-природы. Это она пожелала положительного исхода.
– Есть другие уцелевшие!
Пьер приносит добрую весть Алисе и Симону.
– Я засек во Франции два отчетливых сигнала человеческой активности.
Алиса и Симон смотрят на него с удивлением. Жизнь на МКС еще идет своим чередом, но запасы уже на исходе, условия жизни становятся для всех троих все тяжелее, к тому же они помнят, что их дни сочтены.
– Я слежу за Францией, потому что не теряю надежду отыскать жену и детей, – оправдывается бывший командир корабля.
– Что именно ты засек?
– Источники электромагнитного излучения, точки потребления электроэнергии агрегатами, испускающими волны. Благодаря сверхчувствительным датчикам антенны МКС способны улавливать даже самые слабые электромагнитные поля.
– Как убедиться, что эта энергия сопровождает сознательную человеческую деятельность? – спрашивает Алиса. – Вдруг это какая-то автоматически функционирующая электроника, не требующая человеческого участия?
– Любая аппаратура требует обслуживания, иначе рано или поздно сломается. Прежде всего это касается той, что питается электричеством. А главное, эти сигналы появились
– Откуда они исходят? – спрашивает Алиса.
– Первый, пойманный антенной, самый сильный – из центра Парижа, примерно из района станции метро Шатле – Ле-Аль [25] .
– Как ты это объясняешь?
– Думаю, какие-то люди сумели разместиться на этой подземной станции, одной из самых крупных и глубоких.
– Где другие точки генерирования полей? – спрашивает Симон.
– Я фиксирую их по всей планете, в частности в Альпах, раньше там была горнолыжная станция Валь Торанс. То место могло уцелеть, оно защищено горами, которые образуют нечто вроде стены от ветров, несущих радиоактивное заражение. Помните, как было в Чернобыле? Так и в этот раз: атомные взрывы создают облака радиоактивности, переносимые ветрами. От того, откуда и куда дуют ветры, зависит, заражена ли та или иная территория.
25
Крупнейший пересадочный узел Парижа.
– Получается, станция парижского метро Шатле – Ле-Аль и горнолыжный курорт Валь Торанс могли избежать заражения? – с надеждой спрашивает Симон.
– Да, могли. Первая – потому, что расположена глубоко под землей, второй, наоборот, благодаря высоте над уровнем моря.
– Вот и вторая хорошая новость!
– Вообще-то мой поиск источников электромагнитного излучения имеет и другое, не такое оптимистическое объяснение, – оговаривается Пьер. – Все наши запасы на исходе.
– Можно продержаться дольше, если еще больше экономить воду и пищу, – утверждает Симон.
– Можно, но к горючему это не относится. Оно уже почти что на нуле. Станция постепенно снижается, мы больше не можем ее поднимать, чтобы оставаться на приемлемой орбите. Вы же помните, что нам нельзя опускаться ниже порога 410 километров, иначе земное притяжение потащит нас к Земле и МКС разобьется.
– Какой у нас запас времени?
– Самое большее – несколько часов.
– Ты специально сообщаешь об этом в последнюю минуту? – не выдерживает Симон. – Есть хотя бы уверенность в исправности аварийного челнока?
– Я его проверял. Пришлось кое-что подрегулировать, кое-что отремонтировать. Теперь он, можно сказать, на ходу.
– Тогда не будем тянуть. Собираем вещички – и поскорее домой! – решает Алиса.
Она берет противоударный контейнер и помещает в него Гермеса, Посейдона и Гадеса, принтер и ампулы с половыми клетками всех трех гибридных видов.
– В этом контейнере все необходимое, – сообщает она. – Трое наших малышей, аппаратура и все ингредиенты для изготовления новых.
Симон проверяет противорадиационные скафандры и шлемы. Находится и портативный счетчик Гейгера [26] .
26
Газоразрядный прибор для автоматического подсчета числа попавших в него ионизирующих частиц.