Время иных
Шрифт:
— Зачем? — тут же поинтересовался Виргон.
— Нет времени объяснять, — отрезал Сташ. — Чтобы выжить нам нужно действовать очень быстро.
Больше не говоря ни слова Берущий резко отвернулся, перешагнул через обезглавленные тела и ступил ближе к лесу. Ветви деревьев покачнулись, а потом вдруг враз раздвинулись, освобождая дорогу десяткам монстров.
Герт тихо охнул и начал подталкивать сына на крышу повозки. Тот легко забрался наверх, перезарядил самострел и растянулся на животе, стараясь стать как можно более незаметным. То, что отец зашёл за повозку он просто услышал, тело охватило непонятное оцепенения, вернее понятное — это был страх —
Сташ сгорбился, наклонил голову вперёд, его меч был в левой руке, а с пальцев правой не переставая срывались капли крови. Виргон даже потёр глаза рукой, пытаясь понять, что с Берущим не так. Во всей фигуре было нечто неестественное — нельзя так замереть и податься вперёд не падая, нельзя так выгнуть руку, заведя меч себе за плечо… Перерождение?
Парень горько усмехнулся и прицелился Сташу в спину. Тот словно почувствовал, резко повернулся, но Виргон так и не увидел его лица — капюшон был надвинут слишком глубоко.
— Не надо, я ещё с вами… — безжизненным голосом проговорил Берущий. — Приготовься.
Виргон нервно кивнул и отложил арбалет. Слова Сташа странным образом отодвинули ту потустороннюю жуть, что ввела его в ступор и мешала двигаться. До слуха донеслась ругань отца, Виргон обернулся и увидел, как на краю крыши появились несколько обломков кирпичей. Он быстро передвинулся, схватил ближайший и едва не закричал — по пальцам стегнула ледяная волна боли. Виргон стиснул зубы, сжимая обломок, перебрался обратно и успел увидеть, как первые монстры ступили на траву и уверенно двинулись к Берущему. Парень даже не понял сколько их, гротескные фигуры двигались плотной толпой, напоминая сплошную волну, готовую захлестнуть одинокого мечника.
Он сжал зубы, размахнулся и метнул обломок кирпича в сторону Сташа. Берущий мягко качнулся, развернулся боком, его меч прочертил в воздухе дугу и встал на пути летящего обломка. Лезвие встретилось с изделием людей из прошлого и льдисто блеснуло, послышался звон. Кирпич не выдержал соприкосновения с такой преградой, на какой-то миг Виргону показалось, что он взорвался, настолько резко и одновременно разлетелись во все стороны мельчайшие частички. А потом поднялся вой.
Часть крошева с огромной силой впилась в бурые тела нелюдей. Монстры закрутились на месте, из глоток вырывалось заунывное подвывание, перемешанное с хрипами. Многие начали дрожать и падать на колени, их когти впивались в землю и драли чахлую траву.
Виргон невольно ахнул и повернулся за новым обломком. Когда он вернулся на место, все гримтоны вокруг Сташа лежали неподвижно, большинство были обезглавлены. Виргон облегчённо выдохнул и тут же понял, что рано начал радоваться — из-за деревьев надвигались новые фигуры. Парень приготовился кидать обломок кирпича и увидел, как Берущий чуть отступил и пошатнулся. Сташ напоминал сильно пьяного или тяжело раненного, его качало и клонило к земле. Он сделал ещё шаг назад и опустился на одно колено.
— Сташ! — выкрикнул Виргон и придвинул к себе свободной рукой арбалет. — Ты как? Сможешь встать?
— Конечно, — едва слышно ответил Берущий.
Он
Колючее жжение исчезло, пальцы дёрнуло вниз, но сам он удержался на месте. Нечто вытягивалось из его кожи и обретало неведомую способность к существованию. И это нечто было частью его сущности. Он ощутил, как прикоснулся к земле — она оказалась холодной и жёсткой, обволакивающим саваном дотронулся до травинок, смял их, прополз одновременно по всем остывающим трупам гримтонов и двинулся к живым целям.
За спиной послышался испуганный крик, затем хлопнула тетива арбалета и в плечо что-то сильно ударило. Сташ вздрогнул, с трудом приподнял голову и попытался погасить новые ощущения. Ничего не получилось, но в глазах прояснилось. Он глянул на правую руку, которая по-прежнему будто удлинялась и ползла по земле. Сразу захотелось зажмуриться и в панике закричать. Впрочем, вместо него уже кричал Виргон, а потом к нему присоединился и его отец.
Сташ с невольной дрожью уставился на выползающие из рукава потоки густого чёрного тумана. Как таковой руки не было, вместо неё появилась эта самая жуть и тугими, похожими на змеи многочисленными щупальцами двигалась в сторону леса и монстров.
А кто он сам?
Берущий поёжился и попытался встать на ноги. Пришлось всем телом опереться на меч, он пошатнулся и выпрямился. Что дальше?
В тело вновь впился болт, на этот раз в спину, видимо Виргон с рекордной скоростью перезарядил арбалет. Сташ лишь вздрогнул, хотел было повернуться и как-то объяснить, что стрельба сейчас бесполезна, но тут же пожалел об этом. Щупальца тумана мгновенно отреагировали на новую цель, и часть из них дёрнулась к повозке.
Берущий с отчаяньем сжал кулак правой руки — попытался сжать и дёрнул туманные воплощения обратно. Те послушно изогнулись, оставили в земле выжженные полосы и вернулись к первоначальному направлению — к подступающим гримтонам.
Перерождённые уже не так уверенно двигались вперёд, перед туманными бичами они замерли и начали отступать. Сташ криво усмехнулся и зло выбросил руку в их сторону. Туман мгновенно поднялся от земли, превратился в сплошную стену и поглощающим броском метнулся вперёд.
Сташ почувствовал, как это нечто рванулось из его тела, вытянулось и захлестнуло ещё живые, бьющиеся в отчаянной попытке освободиться тела. Он услышал стук каждого сердца, ощутил струящуюся по венам кровь, подрагивающую и начавшую растворяться плоть и хруст сдавливаемых и сминающихся костей… Сознание захлестнула волна безудержного, судорожного страха — чужого страха, а перед взглядом замелькали сотни человеческих лиц — тех, кем когда-то являлись монстры, и тех, кого убили эти монстры.
Сташ с силой сжал зубы, чтобы не закричать. Туман, поглотив существ из плоти и крови, безудержно хлестнул по деревьям, впился в кору, начал иссушать древесину, превращать в пепел листву. И тянуть энергию в его тело. Берущий зло выругался и дёрнул туманные бичи назад — к себе. Плотная, чёрная стена почти непрозрачной субстанции нехотя поползла назад, обтекла уже мёртвые, сухие стволы деревьев и вернулась на луг перед домом из прошлого. Здесь она собралась в густое облако и потянулась в рукав Берущего.