Время лживой луны
Шрифт:
– У нас в поселке двадцать восемь человек, – Антип взял со стола сахарницу и вывалил ее содержимое на скатерть. – И каждый страдает тем или иным уродством. – Он взял белый кирпичик рафинада и поставил его на другой такой же. – И уже не в первом поколении… – Третий сахарный кирпичик лег на два других.
– Как известно, любое небольшое замкнутое сообщество обречено на деградацию и вымирание, – сказал, глядя в стол, отец Иероним. – Против природы не попрешь, – он поднял взгляд на Макарычева. – Это господь посылает нам
– Судя по тому, что я вижу, не очень-то они вам помогают, – скептически прищурился сержант.
– Ну, видел бы ты меня прежде, – осклабился в ответ Антип. – Сейчас я хотя бы, ну, на человека похож. А отец Иероним так и вовсе…
– Хватит! – остановил разговорившегося Антипа поп. – Если вы считаете, что это, – он возложил руку на сморщенную голову брата своего Исидора, – только спецэффекты, которыми мы намерены поразить ваше воображение и вызвать сострадание к несчастным уродцам, то нам, пожалуй, и в самом деле трудно будет о чем-либо договориться.
– Дело не в том, что я думаю. – Макарычев с обреченным видом вздохнул и приложил кончики пальцев к краю стола. Если поначалу разговор был похож на болтовню в психушке, то теперь он напоминал беседу двух иностранцев, ни один из которых ни слова не понимал на языке другого. – Я не могу ни о чем с вами договориться, потому что у меня нет таких полномочий. И я даже не знаю такого человека, кто бы взял на себя такую ответственность. Все информационные башни на территории России подлежат уничтожению. Все. Точка. Больше говорить не о чем.
– Но мы не отдадим их просто так, – сказал Антип. – Мы станем защищать их.
– Это несерьезно, – снисходительно улыбнулся сержант.
– Несерьезно? – насмешливо посмотрел на Макарычева отец Иероним. – Вас было десять. Не считая девки призрачной. Десять хорошо подготовленных бойцов. И что? Где вы теперь?
– Ну, допустим, – не стал спорить Макарычев. – С десятью вы справились. А как насчет сотни? Вы и им рассчитываете головы задурить?
– Ну, Мамаша Рю, – Антип кивнул на спящую карлицу, – спрячет их во временной карман.
– Это еще что такое? – удивился сержант.
– Наше секретное оружие.
– Тоже богом дарованное?
– Ну, не знаю, – честно признался Антип. – Но Мамаша Рю уверяет, что туда можно хоть целую армию спрятать. Да так, что никто не сыщет.
– Я не знаток сверхъестественного…
– Это пространственная физика, – подала голос Мамаша Рю.
– Откуда она все это знает? – спросил у попа Макарычев.
– На нее снизошла благодать господа, – ответил отец Иероним. – После того как Мамаша Рю воскресла из мертвых, она стала говорить очень много странных слов, которых
– Мамашей Рю она стала звать себя после воскрешения, – добавил Антип. – А прежде тетей Марфой звалась. Ну, Марфой Стопотиной.
– То есть эта старушка, – взглядом указал на Мамашу Рю сержант, – и есть ваше секретное оружие?
– Можно и так сказать, – согласился отец Иероним.
– А я-то думал, вам господь помогает, – изобразил разочарование сержант.
– Конечно, помогает, – ничуть не смутился отец Иероним. – Иначе бы он не воскресил Мамашу Рю и не наделил ее особыми способностями.
– Ну, так пусть Мамаша Рю покажет какой-нибудь фокус.
– Того, что ты уже видел, мало?
– Как-то все это не очень убедительно, – скроил гримасу сомнения Макарычев. – Не пробирает до глубины души.
– Ну, это потому, что в тебе нет веры! – погрозил сержанту пальцем Антип. – Нет веры – вот и души не чуешь!
– Может быть, – не стал отрицать Макарычев. – Но я все равно не пойму: ежели у вас есть Мамаша Рю с ее могучим временным карманом, чего вы от меня-то хотите?
– Нам нужно слово.
– Слово?
– Именно. Только слово.
– Не понял…
– Слово, как известно, лежит в основе всего мироздания…
– Слушайте, кончайте вы мне сказки рассказывать!
– Мамаша Рю может подтвердить…
– Да при чем тут Мамаша Рю! Какое слово вы хотите от меня услышать?
– А сам ты разве не знаешь?
– Нет.
Отец Иероним и Антип переглянулись. Антип озадаченно почесал затылок. Поп прикусил верхнюю губу.
– Выходит, это не тот человек, – сказал Антип.
Отец Иероним окинул Макарычева оценивающим взглядом. Как будто собирался покупать.
– Но все сходится…
– Не на все сто.
– Ну, ожидать стопроцентного совпадения не приходится…
– О чем вообще идет речь? – подал голос Макарычев.
Его будто не слышали.
– Ну, так что нам теперь делать? – спросил у попа Антип.
– Откуда мне знать! – пожал плечами отец Иероним.
– Ну, так спроси у Исидора!
– Он тоже не знает.
– Ну а Мамаша Рю? – Антип толкнул старушку-карлицу локтем. – Эй, Мамаша Рю!.. Мамаша Рю!..
От толчков Антипа тельце старушки раскачивалось так, что, казалось, вот-вот упадет с высокого стула. Но глаза карлицы оставались закрытыми, а на губах блуждала тень улыбки трижды просветленного будды.
– Оставь старушку в покое! – прикрикнул на Антипа отец Иероним. – Если бы она знала, что делать, то сама сказала бы!
– Эй! Уважаемые! – постучал ладонью по столу Макарычев. – Объясните мне, в чем дело?
– Тебе это не интересно, – не глядя махнул на сержанта рукой Антип.
– Тогда какого черта я тут делаю?