Время нас подождёт
Шрифт:
… Забыла написать, что вчера ты помогал мне мыть посуду! Один разбитый стакан — это мелочи по сравнению с первым твоим маленьким трудом и большой радостью? Всё, всё, заканчиваю и иду читать тебе книжку…
Оказывается, что родители хотели взять малыша из детского дома, и заботиться о нём, как о своем сыне. Я почему-то не сомневаюсь, что они бы любили так же как своего, не изменись все в один миг — навсегда.
Это письмо пестрело черными буковками среди остальных, казалось бы — такое же, да только вот…
«… Сегодня я узнала,
В этот год я взяла себе полставки, чтобы не засиживаться дома, да и денежка лишняя не помешает. Учитель младших классов по русскому языку, и маленький ребенок — думаю, совместить вполне возможно, если эта работа не на полный день. Тем более что три раза в неделю я могу оставлять сына с папой — они вполне довольны, и даже очень рады друг другу. В остальном — и ремонт надо сделать в квартире, и в отпуск хочется. И если мы хотим усыновить малыша — надо, чтобы опеке не к чему было придраться.
И вот все оборвалось.
Нас отправили проходить диспансеризацию. Сделали гастроскопию. И я узнала, что у меня рак. Но он ведь разный бывает! Взяли на исследование… оказалось, что такой, который лечить уже поздно. Там не только желудок, затронута поджелудочная. Даже при лечении прогноз плохой…
Тогда вопрос — провести последние месяцы в больнице, или с малышом дома? И с мужем, которого я люблю так же сильно, как Мишу!
Ведь мы же расстаемся… Выходит.
И если даже не навечно, то на очень долгое время… Пусть хоть немножко сын будет помнить мать…»
А за ним было следующее письмо — светлое, радостное и только самую капельку грустное… Словно бы и не было того письма, и предыдущее было ошибкой…
«Случилось небывалое чудо — впервые за три года я попала на Рождественскую ночную службу! Какая радость, встретить маленького Христа, и радоваться вместе со святой Его Матерью!
Миша остался с папой, уснул как-то быстро, не капризничал. А я — бегом в храм, благо, что он напротив нашего дома, только дорогу перейти. С малышом на службе — все мамы знают — молиться трудно. То ему свечки ставить, то на ручки, то побегать нужно, то устал, то ещё чего… И ты всю службу — на взводе: не натворил ли чего? Или так: что же ещё от него сегодня можно ожидать? Я уже даже не переживаю по поводу возможных замечаний остальных прихожан: пусть лучше сами ему скажут. Больше послушается!
Ох и шустрый же малышка стал. На месте не усидит!
Мишка, мой маленький Мишка… Помнишь, как Кристофер Робин говорил Винни? Ага, точно так же. Я теперь эту книжку спрятать хочу — ты готов бесконечно её слушать… Хотя, надо ли — прятать?..
Сынок, я хочу сказать тебе одну маленькую тайну. Я узнала её на этой службе… Твое сердце — это та же
Может быть, Ему там будет холодно… Ты уж, пожалуйста, согрей Его!
А может, злой Ирод послал своих солдат, чтобы погубить Его… Защити Его!
Да, если вдруг когда-нибудь случится такое, что ты прочитаешь эти строчки… Христа ты принимаешь в свое сердце, через Причастие. Береги Его!
… И давно я так горячо не молилась сынок, и за папу, и за тебя. Держитесь друг за друга покрепче!»
А за ним было всего одно письмо, последнее:
«Закончилась Светлая неделя… Отзвенели пасхальные колокола, но в сердце до сих пор стоит радостный гул!
Христос Воскрес, а значит — умирать не страшно.
Мальчик мой, дорогой мой Мишенька! Прости меня за все обиды, которые я доставляла тебе неумелым своим воспитанием… Прости, что так рано мы расстаемся, но тут уже ничего не сделаешь. Береги папу!
Эти рассказы я начала писать тебе, когда ты родился, с надеждой, что подарю тебе, когда ты подрастешь. Но все получилось немного иначе, и, тем не менее — я надеюсь, что ты их обязательно прочтёшь, когда придет время. Я не знала, как сохранить их, думаю, что в интернете они останутся. Так вот, вчера я отыскала свой медальончик с фотографией моей мамы. Фотографию вынула, а внутрь положила кусочек пленки, на нем написала пароль и логин моей электронной почты, контакта — они везде одинаковые. Надеюсь, что ты разберешься и прочтёшь… И что маркер окажется несмываемым на самом деле. На всякий случай обернула её скотчем…
Да, буковки те, это первые буквы наших имен — Джей — Дженни, Т — Тихон, а маленькая м — это маленький Миша. Ну и дата твоего дня рождения 20 ноября… А ник забавный да, просто когда я хотела взять Дженни — такой уже был занят, а Дженни — Пух…забавно.
Вчера я была у врача…. Боже мой, как же хочется пожить ещё на этой удивительной планете! Как же счастливы те люди, которые живут и растят свои детишек!!!
И всё же — я рада, что целых две недели я могу видеть солнышко, считать одуванчики, еще увижу, как цветет сирень и яблони! И, быть может, мы еще позапускаем в небо нашего воздушного змея на лужайке у озера… Посидим у костра с папой, посчитаем звёзды. Только бы хватило сил!
Как же я счастлива, что у меня есть ты, что Бог подарил мне тебя и папу! Вы у меня самые дорогие мои солнечные зайчики!
Прощай сынок, а лучше — до свидания! Мы с тобой обязательно увидимся!
… Когда mы вырастешь — береги добро.
Пока оно ещё осталось.
Твоя мама — Женя — Дженни»
… Экран с маленькими черными буковками превратился в большое расплывчатое облако… Я уронил голову на руки и заплакал.