Время нас подождёт

Орлова Ульяна Владимировна

В башне!

Утром! Он ведь тогда попадется им! И…

Мне стало совсем холодно, когда я представил вместо себя Кольку. Как они до него докапываются… Тряхнул головой, прогоняя неприятные мысли. Да ни за что!

Но как, как тогда быть?

Я открыл дверь ключом и рухнул на стул в коридоре. Свет нигде не горел, в доме стояла тишина. Мурзик выбежал из комнаты, стал точить когти о ковёр, муркнул возле моих ног… Ушли все куда-то — ну и хорошо. Я привалился к стене, снял шапку, бросил её на ковёр, расстегнул куртку и закрыл глаза.

Спокойно, тихо. Долго сидеть сил не было, и я выбрался из куртки, оставив её вместе с рюкзаком на стуле, снял ботинки, прошёл в комнату и плюхнулся на мягкий диван.

Кажется, я даже задремал ненадолго. Приснилось мне, как мы с Колькой лезем по подземелью, потом открываем замок и сталкиваемся с дядей Васей. А он похож на Перца. Я вздрогнул и — проснулся.

Тикали часы. По-прежнему в квартире было тихо, за окном пели птицы, светило солнышко. Сколько времени прошло? Сейчас утро, или уже вечер? Пока я лежал, собирая мысли, затренькал в рюкзаке телефон — долгой, отрывистой мелодией. Я вскочил, пока отыскивал его — он уже замолчал, но потом зазвенел снова.

Звонил Юра.

— Алло, Мишка? Миш, привет!

— Ага, привет, Юр! — вяло отозвался я и сел на стул в коридоре. Встряхнулся.

— Как ты, Миш?

— Нормально. Со школы пришёл.

— Молодец. Какой-то голос у тебя невеселый. Миш, случилось чего? — забеспокоился Юра.

Я помолчал, обдумывая. Сказать? Или не стоит?

— Да не, все нормально, устал просто.

— Сильно устал? Чего у вас там?

— Да ничего, Юр. Каникулы хорошо прошли… — я выдохнул. — Ездили с Наташей в Москву, снимали день рожденья, потом на теплоходе плавали, фоткали. Красота такая получилась! У нас уже снег растаял, скоро листики вылезут, тепло…

— А устал-то отчего? Первый день в школе! Двойку получил, или в классе не ладится?

— Не, в классе все нормально! Двоек давно уже нет… просто. Лета хочу. Юр, а ты там как?

Как же мне хотелось, чтоб он сказал, что завтра приедет! Невозможно, но — вдруг?! Ну бывает же чудо!

— В порядке. Море спокойное, ветер хороший, погода ясная. Плывём. В сроки укладываемся, приключений нет. Пока вот связь есть, решил тебе позвонить, но это ненадолго. Миш, ты там Наташу и маму от меня поцелуй, скажи, что я звонил, ладно?

— Ага.

У меня внутри все ухнуло. Не приедет он завтра. Зачем говорить? Только зря переживать будет.

— Все-таки какой-то ты грустный. — В телефоне послышались помехи. — Миш, почему ты молчишь? Что случилось?!

Я откинулся назад, к стене.

— Юр, я же сказал, что все нормально! Дела житейские. Ты просто это самое… приезжай поскорее, вот! Ты там не узнал, можно ли мне будет летом с тобой поехать?

В телефоне совсем все зашелестело, но можно было разобрать слова:

— Стараюсь. Да, скорее всего… девяносто процентов, что можно будет.

— Ура…

— Миш, ты держись, недолго осталось! Давай там…

Он не договорил — связь пропала, и в трубке послышались короткие гудки.

С минуту я смотрел на белый экран мобильника, раздумывая над нашим разговором. Не сказал… Решать придётся самому.

Для начала

я решил подняться и постирать штаны. Или хотя бы сунуть их в машинку… Забурчал кран, и я, подставив ладони под тёплую струю — долго разглядывал бурлящие пузыри, умывался, смыл грязь с брюк и понял, что надо искупаться. Смыть остатки боли, стыда и тоски. И заодно подумать, что делать дальше…

Итак, выбор небольшой: либо я куда-нибудь сбегаю и подставляю Кольку, любо остаюсь и принимаю на себя удар. А он может быть очень сильным, судя по тому, как обращалась со мной компания Перца раньше…

Оставался ещё последний, самый подлый и пакостный выход, суливший мне отсрочку на несколько дней… быть может, до Юркиного приезда… Откупиться. Только для этого придётся стащить у них деньги. У Юры, или у Наташи.

Я ударил кулаками по горячей воде. Они слезами осели на щеках, заблестели на чистом зеркале. Нет…

А если бы здесь были мои родители, то смог бы я?! А как потом с ними общаться, после такого?

Если бы они были живы, наверное, такого бы не было. Мы бы жили в другом городе, я бы и не знал эту банду… С другой стороны — а что, в других городах их нет? Или только те, кто живет без родителей — встречаются с хулиганами?

Скорее всего, нет. Юра жил с мамой. И бандиты были в его классе… Да и вообще… Все есть так как есть. Не надо думать — если бы, не если бы. Это как задачка, как уравнение с двумя переменными — цифры не поменяешь, оно перед тобой, и надо его решать, как ни барахтайся. Поэтому будем решать из того, что есть.

Если стащить деньги и откупиться… Мих, да ты ведь знаешь, что если будет мало — не отстанет. Если много — он только рад будет сделать из тебя дойную корову. Или отстанет? Не верится что-то. Да и какая разница? Не в этом дело. Конечно, ему нужны деньги для каких-то своих целей, но важнее для Перца — почувствовать себя хозяином. А меня сломать, как спичку. Сделать рабом, который будет его кормить.

Дать бы отпор — такой, чтобы он больше не лез. Раз и навсегда. Но как?

Я выключил воду, выбрался из ванной, вытерся мохнатым полотенцем — широким, мягким — его почти сразу, как я сюда переехал, подарила мне Наташа, когда узнала, что я люблю купаться. Прошлёпал в комнату — босиком по пушистому ковру, оделся… стал бродить по комнате зачем-то. Я знал, где лежали деньги на разные мелочи — на хлеб, картошку, на ручки или тетрадки. Обычно я спрашивал у Наташи, или она давала мне их сама. Постоял возле шкафа, кутаясь в полотенце, отвернулся и стал смотреть на фотографию на стене.

Юрин брат смотрел на меня и улыбался. Но смотрел твердо так, решительно. Сразу понятно — характер у него был такой… крепкий. Был бы у меня такой брат… наверное, надавал бы подзатыльников и пошёл бы сам драться. Но точно бы в беде не оставил.

Юра тут совсем мелкий — он просто смеялся. Не знаю отчего — от радости или оттого, что на море, и все хорошо: и солнце, и брат, и ветер хороший дует, теплый и такой, будто от него крылья вырастают. Казалось, что ничего на свете он не боится. Конечно, а чего можно бояться, когда рядом есть старший брат и отец?