Время не властно
Шрифт:
Санни поняла, что правильно оценила его: он действительно похож на оголенный провод.
Ее так трясло, словно по ней проходил ток, – а он все сильнее, настойчивее прижимал ее к себе. Она покорилась. Тело как будто заряжалось от него энергией, теперь оно горело огнем. Зато голова сделалась легкой, все мысли куда-то улетучились, растаяли, как рисунки цветными мелками под дождем.
Мышцы у него на плечах вздулись; когда она прильнула к нему, то услышала, как прерывисто он дышит. Он излучал страсть – бешеную и зрелую. С таким
Она трепетала в его объятиях. За долю секунды он довел ее от оцепенения почти до бешенства. За свою жизнь Джейкоб знавал немало женщин; он знал, как доставить и получить удовольствие. Но еще ни разу не испытывал ничего подобного. Санни идеально подходила ему. На его страсть она отвечала своей страстью. На его желание – своим желанием.
Он провел рукой по ее коротким волосам. Теплый шелк. Пальцы скользнули ниже, по нежно изогнутой шее. Горячий атлас. Языком он попробовал на вкус ее губы, и она прижалась к нему.
Еще никогда он так быстро не терял самообладания и не взмывал в такую заоблачную высь.
Ему стало больно. А ведь раньше ему еще ни разу не становилось больно от желания. Он пошатнулся – как будто от голода или недосыпа. А еще вдруг подступил страх. Ему показалось, что отныне он больше не хозяин своей судьбы.
Вот почему он буквально оттолкнул ее от себя, впившись пальцами ей в плечи. Он задыхался, как будто долго взбирался в гору. Глядя на нее, он подумал, что перед ним разверзлась бездна, на дне которой острые, зазубренные скалы и кипящее море.
Она ничего не говорила, только не отрываясь смотрела в его глаза, ставшие вдруг огромными и темными. В тусклом зимнем свете она стояла неподвижно и молча.
– Кажется… – Голос Санни был таким слабым, что ей пришлось замолчать и восстановить дыхание. – Кажется, ты так нестандартно хотел доказать мне свою правоту?
Джейкоб сунул руки в карманы и почувствовал, что она обзывала его совершенно справедливо. Он действительно дурак.
– Если бы я этого не сделал, я бы врезал тебе в челюсть. – Так или иначе, а в нокауте оказался он.
Отдышавшись, Санни кивнула.
– Если ты собираешься какое-то время жить со мной под одной крышей, нам придется кое о чем договориться.
Как она быстро оправилась, подумал Джейкоб с неожиданной для себя горечью.
– Насколько я понимаю, ты предлагаешь мне жить по твоим законам?
– Да. – Санни очень хотелось сесть, но она заставляла себя смотреть ему в глаза. – Спорить можно обо всем. Я тоже люблю хорошенько поспорить.
– Ты очень соблазнительна, когда распаляешься.
Она открыла рот – и тут же снова его закрыла. Каков наглец!
– Тебе придется как-то усмирять себя.
– Смирение – не моя добродетель.
– Иначе отправишься спать в палатке под деревом – а снега выпало довольно много.
Джейкоб покосился на окно:
– Я подумаю.
– Вот
– Красиво говоришь. – Ему захотелось погладить ее по щеке, но он благоразумно удержался. – Можно кое о чем тебя спросить?
– Можно.
– Ты всегда так радикально относишься к мужчинам, которые тебе не нравятся?
– Не твое дело! – Она снова порозовела.
– Я думал, это вполне цивилизованный вопрос. – Джей-Ти улыбнулся и сменил тактику: – Но я его снимаю. Если мы с тобой снова о чем-нибудь заспорим, все закончится в постели.
– С чего ты…
– Хочешь попробовать? – тихо сказал он.
Санни опустила голову.
Джейкоб кивнул с довольным видом:
– Судя по всему, нет. Не бойся, я тоже не хочу. – С этими словами он сел и снова взял в руки отвертку. – Будем считать, что произошло недоразумение.
– Да ведь ты первый начал…
– Да. – Джейкоб поднял голову и смерил ее спокойным взглядом. – Я.
Она не уходила только из гордости. На самом деле ужасно хотелось забиться в норку и зализывать раны.
– Насколько я понимаю, об извинениях и речи быть не может?
– Мне не нужны извинения, – просто ответил он.
Она запустила в него подвернувшейся под руку деталью тостера.
– Хорнблауэр, ведь ты первый распустил руки!
Он сдержался с трудом. Если он снова дотронется до нее сейчас, они оба пожалеют.
– Ладно, Санни. Прости, что поцеловал тебя, – через силу выговорил он, глядя ей в глаза. – Даже выразить не могу, как мне жаль.
Она развернулась и выбежала из кухни. Извинения ее не смягчили. Даже наоборот, еще сильнее распалили раненое самолюбие. Она схватила тяжеленную книгу и метнула ее через всю комнату. Лягнула ногой диван, выругалась и бросилась вверх по лестнице.
Ничего не помогало. Совсем не помогало. Она по-прежнему кипела от бешенства. И, что хуже, гораздо хуже, в ней бурлило желание, откровенное, горячее желание, подогреваемое яростью. И все из-за него, думала Санни, хлопая дверью. Она не сомневалась, что он нарочно завел ее.
Ему удалось довести ее до точки кипения – она бездумно ответила на его поцелуй!
Санни обещала себе: такого больше не повторится. Он ловко перехитрил и унизил ее; неизвестно, что хуже. За несколько часов он преуспел и в том и в другом. Ничего, он ей за все ответит!
Она бросилась на кровать. До вечера она не выйдет из комнаты. И придумает, как превратить жизнь Джейкоба Хорнблауэра в ад.
Глава 4
Джейкоб ругал себя. Не надо было к ней прикасаться. Потом весь его гнев обрушился на Санни; он с удовольствием винил ее во всех смертных грехах. Он с самого начала понял, что она опасна.