Время не властно
Шрифт:
В дверях показалась та самая многодетная мамаша, и в магазинчике сразу стало шумно. Все ее отпрыски дружно бросились к конфетам.
– Только по одной! – истошно завопила мамаша, роясь в сумке.
Дети, одетые в теплые куртки и шапки, снова из-за чего-то поссорились и начали толкаться. Самую младшую девочку толкнули так сильно, что она упала на пол и разрыдалась. Джейкоб мгновенно нагнулся, чтобы помочь малышке встать, а потом протянул ей мятую конфету.
Нижняя губа у девчушки дрожала, огромные синие глаза наполнились слезами.
– Они
– Скоро ты вырастешь такой же, как они, – сказал он. – Тогда они уже не посмеют тебя толкнуть!
– Извините! – Мамаша, тяжело вздыхая, взяла дочь за руку. – Скотти, мы долго ехали и устали. Пока не доберемся до дому, будешь сидеть спокойно!
Джейкоб повернулся, собираясь уходить; девчушка улыбнулась ему. Краем глаза он заметил, что улыбается и Санни.
– Значит, ты снова со мной разговариваешь? – спросил он, когда они вернулись к машине.
– Нет. – Она натянула перчатки и плюхнулась на водительское сиденье. Куда как проще было бы ненавидеть его, если бы он так хорошо не утешил маленькую девочку. – Меня очаровать труднее, чем трехлетнюю малышку.
– Давай поговорим на нейтральную тему.
Она завела мотор.
– Нейтральных тем у нас нет.
Тут она права! Джейкоб снова погрузился в мрачное молчание. Санни ловко лавировала в потоке машин. Заметив, что она подруливает к двум золотистым аркам, он ужасно обрадовался. Ему захотелось ее расцеловать.
Она подъехала к указателю «Мак-Авто» и притормозила у стойки с меню.
– Ты что будешь?
Джейкоб хотел заказать бургер «Мак-Гэлакси» и большую порцию лазерных колечек, но ни того ни другого в меню не увидел. Пришлось снова довериться ее вкусу.
– То же, что и ты, только в два раза больше. – Не в силах устоять, он взъерошил ей волосы на затылке.
Она раздраженно сбросила его руку, высунулась в окошко, сделала заказ, узнала, сколько надо заплатить, и встала в конец длинной вереницы машин в ожидании, когда их обслужат.
– Мы доберемся быстрее, если будем есть на ходу.
Они передвигались вперед с черепашьей скоростью.
– Мы что, спешим?
– Не люблю напрасно тратить время.
Джейкоб про себя согласился с ней. Он не знал, много ли им еще осталось.
– Санни!
Нет ответа.
– Я люблю тебя.
Ее нога соскользнула с педали сцепления, и «лендровер» заглох. Она поспешила завести мотор. Санни обернулась к нему, раскрыв рот:
– Что?!
– Я сказал, я люблю тебя. – Он думал, произнести эти слова будет мучительно трудно. А оказалось совсем не трудно, даже наоборот, приятно. Очень приятно. – Я решил: почему бы нам не сыграть в открытую?
– А-а-а… – Не в силах придумать с ходу хлесткий, достойный ответ, она смотрела в заднее стекло стоящей впереди машины. На стекле болталась мягкая игрушка на присоске – кошка. Кошка улыбалась ей. Водитель следующей в очереди машины нетерпеливо нажал на клаксон, и Санни медленно
– Вот и все, что ты можешь сказать? – язвительно спросил он, поворачиваясь к ней. – Только «А-а-а»?
– Я… не знаю, что…
– Двенадцать семьдесят пять! – прокричал парень в окошко, протягивая ей белые бумажные пакеты.
– Что?
Парень закатил глаза:
– Двенадцать семьдесят пять! Поживее, дамочка!
– Извините. – Санни схватила пакеты и бросила их Джейкобу на колени.
Он выругался: горячо! Санни протянула парню двадцатку и, не дожидаясь сдачи, подрулила к ближайшей стоянке, где и затормозила.
– По-моему, ты обожгла мне…
– Извини, – сухо отрезала Санни. Из-за того, что она чувствовала себя дурой, она напустилась на него: – Сам виноват! Нашел где признаваться в любви – в очереди у закусочной быстрого обслуживания! Ты что же думал, я брошусь тебе на шею, хрустя маринованным огурчиком?
– С тобой как на вулкане! – Он порылся в пакете и швырнул ей гамбургер, завернутый в станиоль.
– Со мной?! – Она развернула гамбургер и откусила большой кусок. Однако в животе по-прежнему екало. – Это со мной как на вулкане?! А с тобой как, Хорнблауэр? То готов мне голову откусить, то признаешься в любви, то швыряешься!
– Заткнись и ешь. – Он сунул ей бумажный стаканчик.
Пусть он себе лучше язык откусит в следующий раз, когда захочется признаться ей в любви! Он сам не понимал, что на него нашло. Наверное, бензиновые испарения повлияли. Ни один мужчина в здравом уме не влюбится в такую упрямицу. Хочется верить, что с его разумом, несмотря на воздействие Санбим Стоун, ничего не случилось.
– Кажется, только что ты слезно просил, чтобы я с тобой поговорила, – заметила она, засовывая в напиток соломинку.
– Я никогда никого не прошу… тем более слезно.
Она развернулась к нему; глаза злорадно сощурились.
– Захочу – и будешь просить!
Джейкобу захотелось ее задушить: он понимал, что она права.
– А я думал, мы будем есть на ходу.
– Я передумала, – сухо ответила она.
Она так дрожала, что сейчас не смогла бы проехать и десяти метров. Но будь она проклята, если покажет ему свою слабость! Ей захотелось лягнуть его, но в машине это было невозможно. Тогда она отвернулась и стала смотреть вперед.
Санни ела и про себя ругала его за то, что испортил ей аппетит.
Подумать только – он признается ей в любви в очереди за гамбургерами! Очень стильно, очень возвышенно. Она побарабанила пальцами по рулю и не удержалась от вздоха. Романтично – сил нет!
Она осторожно покосилась на него. Застывший профиль, стальные глаза. Она видела его и в куда более взбешенном состоянии, но сейчас они слишком близко. И вдруг его лицо и даже его раздраженное молчание чрезвычайно растрогали ее. Через двадцать лет она улыбнется, вспомнив, как он произнес самые главные в жизни слова в самый первый раз!