Время не ждет
Шрифт:
Ну… что сделано, то сделано. Остаётся только использовать пиар до упора, да надеяться, что орден вкупе с дворянством и славой мецената будут чего-нибудь да стоить.
— Речь, — Олав с приклеенной улыбкой больно пихает меня локтём в бок. Ага… взбегаю по лесенке на возвышение, включая внутреннего актёра — помимо фотографов, кинооператоры тоже присутствуют. Сугубо из кинокомпании «Большое Яблоко», но всё же. Будем потом документалку монтировать, а может и не одну.
Одуванчик замахнулся на серию, но что-то сомневаюсь, что у жителей США будет популярна документальный сериал о датской олимпийской
— Сограждане! — Начинаю, перекрикивая гуляющий в порту стылый ветер, пахнущий грязной портовой водой и сгоревшим топливом из судовых топок, — сегодня знаменательный день…
Пару минут о славной истории Дании, потом минуту о славных сыновьях и дочерях моей Родины. Речь отрепетирована многократно, Олава я буквально задолбал, как единственного зрителя.
— … с особой гордостью хочу представить вам моих американских братьев! Братьев, которые тепло приняли меня в Америке, которую отныне воспринимаю как вторую Родину!
Братья проходя и выстраиваются перед возвышением — тоже отрепетировано. Возможность заполучить в резюме такие строки, как «Волонтёрская работа на Олимпиаде Лэйк-Плесид» и «Помощь датской олимпийской сборной», будучи всего-то студентами, значит много.
Бесценный опыт, связи… даже при том, что все мои братья из далеко не простых семей, это хорошая возможность проявить именно свои таланты, а не наследственные. Пусть даже у многих формально… но худо ли? С таким резюме любой политик возьмёт вчерашнего выпускника в штаб своей избирательной компании — без опасений быть обвинённым в кумовстве, что важно.
— По зову сердца они работают волонтёрами, обеспечивая всё возможное, чтобы Олимпиада тысяча девятьсот тридцать второго года прошла как можно лучше…
Говорю по сути лозунгами-абзацами — самое то для мероприятий такого формата. Кратко, тезисно и по существу. Пять минут лозунгов, картинные позы… хватит, остальное в завтрашних газетах.
Захотят репортёры, так легко свои размышления вставят, нет — тоже неплохо, читателям такие тезисы хорошо в голову лягут. Газетчики уже прикормлены, так что статьи выйдут в нужном ключе. Что немаловажно — я не республиканец или демократ, да и вообще не янки. Топить потенциального конкурента никому из политиков не нужно.
Петера с Тильдой поселил у себя, да другого бы и не поняли. Свободных спален достаточно, и они нормально устроились с детьми.
То, что мелкие пропустят школу, Петера и Тильду не волновало. Догонят!
Впрочем, чего это я, действительно догонят. Не то чтобы сильно умные и прилежные, но нравы в этом времени попроще, и отцовский ремень при серьёзном непослушании считается вполне законным орудием наказания. Да и не вошли они пока в тот возраст, когда школьная программа становится по-настоящему тяжёлой. Ну и Олав… племянник только вздохнул тихонечко, когда родители обрадовали его новой ролью — няньки и репетитора при младших. Впрочем, тут я выручу — не от большой любви… но мне проще и дешевле найти репетитора с нянькой, чем нового бухгалтера.
— Экскурсию по городу сегодня устраивать не буду, — сообщаю родным, — поздно уже. Мойтесь, да за стол.
За ужином Тильда недовольно поглядывала на прислуживающего нам Джорджи.
— Нормальную
— А… — Смеюсь, — это не мои слуги, у друга одолжил. Дома я, считай, только ночую, так доплачиваю им — пусть прибирают да готовят изредка.
— То-то я гляжу, холостяцкая берлога!
— Не пыхти, — мажу маслом булочку, — Не поверишь, но будтопрокляли меня со слугами! Вроде и город большой, а всё — то бестолочи попадаются, то ворьё. Из провинции выписал вдову пожилую — специально, чтобы в постель не лезла. Так не поверишь, через неделю мужа себе нашла. Содержит теперь пансионат в Калифорнии и пишет, что век за меня Богу молиться будет! Благодетеля!
— Да, мам, — Подтвердил Олав, смеясь, — ребята из братства уже ставки делают — как именно чудесить будут новые слуги.
— Может, я…
— Берись, Тильда! — Легко соглашаюсь, — наём слуг на тебе.
— Да я не это… — Растерялась женщина.
— Не… — Замотал головой Олав, — даже не вздумай! Ты пока здесь живёшь, чтоб к венику или там к посуде даже не притрагивалась.
— Угу, — Откусив, киваю, — иначе меня таким жмотом выставишь, что годами репутацию выправлять буду.
— Так я…
— Узнают, непременно узнают! Всё, Тильда, ты теперь дама! — Веско сказала тётушка Магда.
Сражённая таким напором, Тильда замолчала, уйдя разбирать вещи и устраивать детей. Мы с Петером и тётушкой расположились в гостиной. Родич привычно набивал трубку — благо, с некоторых пор купил он не вонючий горлодёр, а качественные сорта табака. Та же дрянь, как по мне… но хотя бы не воняет.
— Отчёты… — начал было он.
— Читал, — перебил я его, — нормально всё, более чем нормально, можешь не волноваться. Как управляющий ты на своём месте. Со всеми скандинавскими хостелами, как тётушка Магда, не управишься, но в Копенгагене ты на своём месте.
— Гретта английский хорошо выучила, — Как бы невзначай сказал Петер, смущаясь. Фыркаю на такую простоту… ну зачем эти подходцы?!
— Пристрою. В середине года место в хорошей школе для девочек получить непросто…
— Но ты получил его заранее, — Устало закончила за меня тётушка, — Петер, всё в порядке будет! Ваша с Тильдой партизанская тактика видна за десять морских миль. Эрик когда уже сказал, что позаботится об образовании твоих детей, и уже отложил на это деньги!
— Так я это… — Петер смутился и выбил так и не зажжённую трубку в пепельницу, — спать пойду, да…
— Теперь с тобой, Эрик, — тётушка развернулась и кинула на столик папку, — читай! Краткая выжимка моих деяний на посту координатора датской делегации. Ох… знала ведь, какую ношу на себя взваливаю!
Хотелось ответить, что выжимку эту уже знаю из писем, но уловил тяжёлый взгляд и заткнулся, зарывшись в бумаги. Как выяснилось, я не зря потратил время — интересных нюансов, которых не доверишь письму и телеграмме, хватает.
— Теперь личные впечатления.
— Личные? — Магда хмыкнула, — Когда ты настоял, что главой Олимпийской делегации будет Питер Фройхен[21], я решила, что ты сошёл с ума. При более близком знакомстве я в этом уверилась… но ты оказался прав, Эрик! Нет человека, способного лучше представить Данию на Олимпиаде!