Время падать, время летать
Шрифт:
— Ой, не переживай. Я убью их обоих. — Привычная усмешка на лице Блейз и волевой взгляд не позволяли понять — шутит ли она или и впрямь такого высокого мнения о своих способностях. — Расслабься, Атрейс. Если даже магия не полностью ушла, они медлительны, как черепахи. Я быстрее.
— И откуда в тебе эта уверенность во всем, что ты делаешь и что говоришь? — вздохнула я. Не осуждала — скорее, поражалась тому, чему сама не могла научиться.
— А как же иначе? Стоит только засомневаться в себе, и тебя затопчут те, кто сильнее. Сюрреалистичный ли это мир, равнодушные одноклассники или… Или отец, который считает, что раз ты его
Блейз нахмурилась, явно досадуя на себя. Тем, что была со мной — аутсайдером, рыжей мышью — откровенной.
Рука Джоэла замерла в дюйме от двери. Кажется, мы все задержали дыхание. Но, когда он плотно прижал ладонь к углублению… ничего не случилось. Я разочарованно выдохнула.
— Ладно, теперь я.
Нож перекочевал в руку Джоэла, который занял мой пост справа от спящего каменным сном стража. Где-то глубоко внутри я надеялась, что это сработает. Что мое прикосновение откроет нам вход в убежище — или наладит механизм, или заставит окружающие храм чары поддаться. Я же, как-никак, потомок Алексии Атрейс, легендарной девушки, положившей конец Слиянию! И тогда мне достанутся благодарные улыбки ребят, теплый взгляд Джоэла…
Безымянные Боги, я такая фантазерка! И все же… иногда так хотелось почувствовать себя особенной. Той, которой я не была.
Грезы оказались мыльным пузырем, который лопнул, стоило мне только поплотнее прижать ладонь к каменной поверхности двери. Она даже не дрогнула. Напряженное ожидание сменилось разочарованными гримасами.
— Ну, Морена, давай, — хмыкнул Джоэл. — Только ты осталась.
Блейз пожала плечами. Красиво крутанула в воздухе нож, как обычно рисуясь перед нами, передала его Хелене. Пружинистой походкой добралась до двери и приложила ладонь к ее центру. Дверь, задрожав, начала отъезжать в сторону, в невидимую прежде нишу. Оторопели все четверо — в том числе и сама Блейз.
— Да вы, должно быть, шутите! — качая головой, пробормотала Хелена.
Убедившись, что львы оживать не торопятся, мы ошеломленно смотрели на открывшийся проем.
— Стоять долго будем? — осведомилась Блейз и первая юркнула внутрь.
Переглянувшись, Хелена и Джоэл последовали за ней. Я замыкала процессию.
У меня не было времени подумать, чего именно я ожидаю увидеть, оказавшись по ту сторону двери. Но уверена: что бы я ни предположила, все мои ожидания увиденное бы превзошло.
Потому что там был длинный коридор с медными канделябрами на стенах: зажженные свечи разгоняли полумрак и бросали вытянутые тени на стены. Каменный пол — целый, не растрескавшийся от времени. Умопомрачительные запахи и… голоса.
— Я сплю? — шепотом спросила Хелена.
Я могла лишь голодно сглотнуть. Запах жареного мяса бил в ноздри, заставляя желудок скручиваться узлом. Однако навязчивые мысли об огромном стейке — можно даже без хлеба и соуса — перебил звук чьих-то шагов.
Из одной из развилок, которыми заканчивался коридор, к нам вышла стройная женщина, облаченная в летящее белое платье. Приветливо нам улыбнувшись, она сказала на чистом кеметрийском:
— Добро пожаловать в Храм Мтимеи!
Глава двенадцатая
— Вы, наверное,
— Лично я готов съесть что брогана, что слона целиком. С потрохами, — признался Джоэл.
— Кого? — не поняла жрица.
Я шикнула на него. Не стоило рассказывать всем направо и налево, что мы — гости из другого мира. Во всяком случае, пока не поймем, можно ли доверять обитателям храма.
— Морена, я бы на твоем месте оделась, — неодобрительно бросила Хелена.
Блейз скорчила гримасу, но все-таки надела вынутую из рюкзака водолазку.
Стало очевидно, что поросшая черным «плющом» дверь — лишь маскировка. Но отчего тогда она не открылась сразу, как только мы пришли? Быть может, прячась за толщей каменных стен, жрицы нас проверяли? Но как тогда вышло, что проверку прошла не я, Хелена или Джоэл, а… Блейз?
Уму непостижимо.
Все посторонние мысли вылетели из головы, как только я увидела накрытый стол. На тарелках — ломти сочного розоватого мяса, подрумяненного по краям, и какая-то странная зелень. Рядом — что-то очень похожее на привычный нам, альграссцам, хлеб. Почти черный, но такой же дырчатый и воздушный. В бокалах — по всей видимости, местный аналог вина.
Нас как будто бы ждали, и от этого ощущения мне стало не по себе.
Вставшая из-за стола сухопарая брюнетка поспешила развеять мои невысказанные сомнения.
— Вы вовремя решили заглянуть в храм, — легко рассмеялась она. — Подоспели прямо к началу трапезы.
В отличии от шепнувшей мне на ухо Хелены — видимо, плохо знающей историю времен Эпохи Слияния, меня не удивило, что коренные обитатели Бездны говорят на одном с нами языке. Все, кто населял сейчас этот странный диковатый мир — потомки Иэны и Бринна, Вейна, Сновидицы, возможно даже Эйба Атрейса… и Венетри, оставшихся в Бездне во время обряда, результатом которого стало разъединение двух миров. И пусть в Венетри были вхожи люди разных национальностей, образовалось тайное общество именно в нашей стране. В Кеметрии. Потомки научили языку своих детей и внуков, а те — своих. Это вдохновляло… и вызывало легкую щемящую тоску — на мгновение показалось, что я очутилась дома, в Альграссе.
То, что жрицы — я насчитала семь девушек, все как одна, одетых в белые платья — так дружелюбны к нам, подкупало. Они усадили нас за стол, напоили свежей прохладной водой, накормили до отвала. Когда голодный зверь, сидящий внутри каждого из нас четверых, насытился, настала пора вопросов.
— Как долго вы здесь живете? — полюбопытствовала Хелена.
— Всю жизнь, — улыбнулась старшая жрица Ильгре. — Наши дети рождаются здесь же и почти не покидают храм. Как и мы сами: мы создаем уют и учим детей грамоте, истории и искусству — всему тому, чему в свое время научили нас, — пока наши мужья охотятся. И мы с удовольствием принимаем гостей. Многие даже остаются — Бездна не слишком ласкова, а храм… защищает нас.