Время пастыря
Шрифт:
– А куда ты эти дрова несешь?
– У комнату.
– Ах, какой большой бочонок человек понес, как он в силах его несть?
– Если бы ты мне сказал заблаговременно, то я бы постарался.
– Корова ушла в поле, да и заблудилась, а теперь ищи ее.
– Ты ли это меня звал?
– Нет, это я Григория, кабы он пришел ко мне.
– Ох, какой дед седой пошел, верно уж он весьма стар.
– Вот,
– Ах, какой ты удивительный человек! Ну куда ты пойдешь? Этакое время на дворе. Не лучше ли тебе переночевать, а завтра против дня (утром) и поехал бы, нынче дороги и следа нигде нет, это ты где-то заблудишься и пропадешь. Заночуй лучше, я тебе сказываю! А впрочем, если упряминка усиливается против, так поезжай себе с Богом. Ах этакая вьюга на дворе, а он и уехал, где-то пропадет на дороге. Ну что же ты ему сделаешь?
– На упрямого лекарства нет.
– Переплывешь ли ты на ту сторону реки или нет?
– А ты?
– Я, переплыву.
– Ой, смотри только, кабы где не утонул.
– Спрашивал ли ты Николая, сделал ли он наш топор или нет? Сказывал разве еще за неделю, ибо говорил, никак не найду времени.
– Вот теперь нашим Господам (Помещикам) и заботы мало!
– Почему так?
– Вот взяли деньги за лес, да разъезжают себе куда хотят.
– Помещик Помещиком, ему никогда большой беды нет.
– Идешь ли ты или нет? Вот, как-то трудно тебя трудно куда вызвать? Идешь, как будто не своими ногами. Такой молодой парень, а как вол поворачивается, хоть бы немного скорее. Ну, только, ну, поворачивайся!
– Слышал ли ты, как кто-то в лесу звал?
– Да, кто-то кричал, да только неизвестно кто, должно быть лесничий какой-то, быть может, в лесу кого-то поймал, что рубил дерево, а тот, может быть, ушел, так и кричит, догоняя.
– Да нынче-то и штраф большой за порубку, однако не боятся и воруют.
– Ах, как же ты любишь шутить? Почему ты не любишь, если с тебя кто начнет шутить?
– Почему, пусть издевается.
– Ах, какой ты умник. Небось, сейчас отвернешь нос, да и пойдешь бормоча себе под нос.
– Только ты, прошу тебя, не втыкивай своего языка, куда не следует, лучше ты помолчи, лишь бы я тебя не трогал.
– А что сынок, поедь ты нынче в лес, да наруби дров, да привези, ибо уже нет ни полена, а тут и праздники приближаются.
– Ох, когда же весьма топор тупой.
– Так возьми да наточи. Точило там лежит на угле около скотского сарая. Да не сиди только, ибо уже поздно.
– Если бы ты меня не звал, то бы я и не пошел.
– Не видал ли ты каната? Он
– Нет, не брал.
– Так верно кто-то уже уворовал, ибо у нас таких мастеров есть немало, готовое убирать.
– Ах, как у меня в прошлом году на ночлеге кто-то лошадь уворовал, чтоб его беда взяла, да и хорош был мерин, весьма был силен, да и порчи никакой не имел. И что я не искал, что я спрашивал, пропал вечным правом. А ныне купил у Евреев, да уже не такой! Дорого я за него заплатил, да ничего не стоит. Восемьдесят рублей я за его дал, да он не стоил того, что стоил мне пятьдесят.
– Что ты берешься не за свое дело? Разве ты эту вещь сделаешь как следует?
– А вот посмотришь, если не сделаю, а как немного и не так будет, так что?
– Отец! А отец, немного наша лошадь начала хромать, да так, что никак не может ступить на заднюю ногу. Я уже смотрел, подняв ногу, да ничего незаметно. Может быть, где-то ушибла.
– Пойди ты завтра утром к бабе Христине, пусть она придет да посмотрит, она хорошо пособляет от ушиба.
– Не спрашивал ли ты иногда, приехал ли уже Еврей кузнец из Пинска, или нет?
– Нет, никто не сказывал, должно быть еще нет.
– Чуешь Грыц, чы ты гэто уге в лис идешь?
– Але, пойду, треба пошукати деревины у заплыт, а то вельми погано, да телята, да корыву перескакают.
– А ты Гаврыло скоро пыйдеш? От и я невзабаве иттиму, а то еще батька нема дома, то треба еще крохи почекати, поки вын приде.
– Онопрый! Го Онопрый! Чы не бачыу ты мои сокирки, вона там пыд поветью лежала?
– А тыж там коло плота покину, а я идучы не брау, думау, що ты там еще нищо маеш робити.
– Я гето забыуся, пойдешь, да принеси у хату, бо мни вона потребна.
– Дядю! Го дядю! Пойди он там на поли твои кони ходять, я думау заняти, але кобыла як выбрыкнула да побигла, а за ею и уси кони побигли.
– Отож нигде дити заволокли моего ножа, чы не бачыла ты где, Присся?
– Ой я нигде бачыла, да не спамятаю где, быцца на переклети лежау.
– Езеп! Пойди ты у клить, да возьми мои чоботы, да прынеси у хату, нехай крохи нагрэюцца, бо вельми нахолодали. Трэба обуцца да занести гэтые грошы до старосты, бо зноу нияки хрып выдерецца, да и зноу не заплатю цынизу. Зыле! Пойди ты там у кубли да озьми пять рублей грошей, да дваццатку дрыбными озьми, а решту положы, да онно добре зачыни, бо я ниякось ходиу, дай кубиол быу незачынены, а все гето с тебя несправа, бо ты там часто ходишь, а погледити не тра. За гето варта тоби было дати гицля у карок, тоб ты крохи липшь гледила, що я прыдбаю, дай того не хочешь догледити.