Время Перемен
Шрифт:
— Извини, сотник, мне пора. Но ты меня удивил. Молодец, что к детям приходишь, они пример с тебя берут.
В дверь вошёл крепыш Ялло:
— Марк, вождь сказал взять воинов и перетащить золото к нам в барак…
— Добро. Скажи, соберу ребят и сразу к нему.
Александр вышел наружу. Ялло окликнул его:
— В карьер к вождю?
— Да.
— Я дорогу короткую знаю. Пойдём, провожу.
Древний шёл за десятником по проулкам меж каменных домов. Кажется, так действительно можно было срезать путь.
— Марк
— Да, каждый раз, когда приходим в город. Он детей любит, это все знают. Лишней оплеухи малому никто не даст, если Марк рядом. Боятся.
— Что, заступается?
— Было пару раз. С тех пор никто проверять не хочет.
Древний попрощался с десятником и вернулся в очередь. Им оставалось немного — они уже видели, как идёт торговля внизу, возле шахт. Тром-бородач восседал на массивном деревянном кресле и свысока, надменно разговаривал с торговцем. Хоть слов отсюда было не разобрать, осанка и жесты выдавали пренебрежение вождя.
В громадные весы насыпали руды, записывали и ссыпали в телеги.
Приближался их черёд. Очередной караван из четырёх телег двинулся обратно, гружёный рудой. Торговцы подталкивали телеги в гору, чтобы облегчить работу лошадям.
«Хоть бы дорогу серпантином проложили: лошади в такую крутую гору могут и не потянуть. Конь оступится, телега вниз покатится, тогда что?»
Один из торговцев окликнул тех, кто толкал телегу:
— Как вождь сегодня, сильно лютует?
— Дерёт как липку… Этот, небось, и из камня пару капель выжмет, коли нужда будет.
Вождь поставил аж триста медяков за тонну, но никто без руды не уходил.
«Ой, бедные вы бедные. Продавать будете, три конца возьмёте с этой руды, а то и больше, а причитают тут…»
Ещё пол часа, и настала их очередь. Тром весело приветствовал его криком:
— Ха, да вот же он! Ну подходи давай! Среди трусов да слабаков хоть один крепкий муж — и то хорошо!
— Спасибо, вождь, за доброе слово.
— Рёбра-то не болят после утренней забавы?
— Вовсе нет. Здорово размялись, но в следующий раз я подготовлюсь, и тебе несдобровать, вождь! — древний картинно выпятил грудь колесом, выставил правую ногу вперёд и задрал подбородок вверх.
Люди вокруг — и горцы, и торговцы — уставились на него: кто это так дерзок с лучшим поединщиком?
Александр смотрел на Трома и улыбался. Оба понимали, как нелепо это звучит.
Бородач расхохотался раскатистым медвежьим басом. Он чуть ли не подпрыгивал на стуле, сотрясаясь от смеха.
— Тебе придётся поторопиться, не то я помру от скуки с этими торгашами! Напомни, сколько ты хочешь забрать?
— Семь телег. По две кучи с весов в каждую должно влезть.
— Холуи, грузите! Да чтоб точно всё!
Люди принялись спешно забрасывать весы из кучи рядом, пока чаша не перевесила груз с другой стороны. Тогда один из холуёв подал знак вознице, чтобы тот подогнал телегу.
— Триста медяков за кучу,
— Александр.
— Марк, Александр, Изергиль… Меня окружают красивые имена, а, Реко? — обратился вождь к крепышу рядом.
Тот крякнул что-то непонятное, но явно подтверждающее.
— Стой, — Тром дёрнулся в кресле, будто внезапно что-то вспомнил, — Тебе по сто пятьдесят тонну отдадим, — улыбка озарила его лицо, — А этим, — он указал на очередь, — Буду по триста пятьдесят продавать!
Торговец, что был за ними, раскрыл рот, как рыба, выброшенная на берег, но так ничего и не сказал. Лишь сгорбил плечи, разочарованно выдохнув.
— Ты видел его рожу, древний? Клянусь, ради этого стоит подымать цену на каждом следующем сквалыге! Кстати, не хочешь распить с нами тот бочонок сегодня вечером?
— Я благодарен за приглашение, вождь. И рад был бы погостить, но меня ждёт отряд внизу. И припасы у них не бесконечные. А ты сам знаешь — плох тот командир, что не думает о своих бойцах.
— Твоя правда. Раз так, поспешай. Но через год жду в гости.
Холуи почти закончили грузить, осталась одна телега. Александр отсчитал двадцать один золотой и подошёл к вождю, протягивая деньги:
— Через год непременно. Скажу своим больше еды взять.
Он пожал руки Трому и Реко, дождался, пока холуи закончат, и дал знак каравану. Он уже прилично отошел, когда услышал, как Тром спрашивает следующего:
— Сколько ты хочешь увести, бедолага?
…
«Цвик… цвик… цвик» — мерно скрипело колесо фургона.
«Раз пять уже смазывали, всё без толку. Нужно показать мастеру, как доберёмся до города».
Его караван покинул Горную страну несколько дней назад и сейчас неспешно пылил по равнине. То не была пустыня или степь — благодатный, цветущий край с плодородной землёй, реками и лесами.
Пение птиц, синее небо и чистый воздух вокруг будто говорили: «Отвлекись, расслабься, забудь о делах хоть на миг, пока ты в дороге. Мы стараемся для тебя». И Александр выкинул дела из головы на несколько дней, отдавшись окружающей идиллии.
Но всему хорошему рано или поздно приходит конец.
Древний открыл походный дневник и прочитал одну из записей: «Государство Кантания, имение Прияр, Симон де Прияр, дворянин, учёный. Возможна угроза государственной безопасности. Необходимо ликвидировать. Важно: инсценировка несчастного случая. Уничтожить все результаты исследований свойств пороха. Проконтролировать возможные утечки информации. Рецепт пороха не должен попасть в руки остального мира».
Он думал оставить отряд на постой в каком-нибудь селе, а в Прияр ехать одному. Таскать за собой караван, когда нужна незаметность и мобильность — не лучшая идея. К тому же, даже если дело придётся решать грубой силой, Пурпурный отряд тут не поможет. Они наёмные солдаты, не наёмные убийцы.