Время перемен
Шрифт:
На сей раз мототележки для гольфа нет. Я прижимаю Еву к себе, стараясь укрыть ее от дождя одним на двоих зонтиком.
Но едва мы проходим через ограждение из сетки, установленное вокруг временных денников, как Ева преображается. Дочь ускоряет шаг, и я уже, спотыкаясь, едва поспеваю следом, не оставляя попыток уберечь ее от дождя.
– Не надо, мама, – просит Ева. – Все равно я сегодня промокну насквозь.
И она права. Над денниками установлены крыши, но в промежутках между ними открытое небо. Спрятаться от дождя девочки могут
– Надень хотя бы капюшон! – кричу я вслед. – Не надо мочить волосы… не хочу, чтобы ты застудила голову!
Ева сразу направляется к деннику Джо, который можно сразу узнать по красно-синей решетке, привинченной к открытому пространству над голландской дверью. Ева открывает защелки и убирает решетку. Тут же высовывается голова Джо, утыкается Еве в руки и шею. Он радостно всхрапывает в знак приветствия, а дочь ласково гладит лошадь по морде.
Похоже на воссоединение разлученных возлюбленных. Они просят прощения друг у друга, и каждый винит в размолвке себя. И оба надеются, что теперь все будет хорошо. Ева открывает дверь и проходит в денник.
Наблюдаю эту трогательную картину, а у самой комок застрял в горле. Несколько секунд, проведенных в обществе Джо, сотворили чудо. Он сделал то, чего не удалось мне за восемнадцать часов: поднял Еве настроение.
И я вдруг затосковала по Восторгу. А потом и по Дэну.
Ну вот, теперь надо развернуться и уйти, так как снова накатывает волна неудержимых слез. Да, так и есть, я опять реву.
Обращаюсь в бегство и тут же упираюсь в обширную грудь Морин. Они с Колин направляются к денникам.
– Куда это вы так торопитесь, милая?
– Хотела выпить чашечку кофе и подождать в палатке с едой. – Я шмыгаю носом и стараюсь, не привлекая внимания, вытереть глаза.
– Замечательная мысль! Колин, справишься без меня?
Презрительно фыркнув в ответ, Колин убегает в сторону трейлеров.
– Ну, а теперь давайте найдем местечко посуше, – бодрым голосом предлагает Морин. – Ваш зонтик куплен в отделе для юных девушек или для дам посолидней?
– Простите, не поняла.
– Найдется под ним для меня местечко?
– Конечно! – заверяю я и раскрываю зонтик над головой Морин.
Мы вместе направляемся к забору.
– Ну, видели вы сегодня кого-нибудь из участников? – интересуюсь я.
– Парочку из подготовительной группы. Но сегодня здесь такая грязь! Многие юниоры выбыли из соревнований, а подготовительные показали плохую скорость. Впрочем, некоторые и поторопились.
– Что вы имеете в виду?
– Два человека упали с лошади.
– Кто-нибудь пострадал? – Я удерживаю Морин за руку.
Некоторое время она молчит, плотно сжав губы.
– Ну, официального заявления пока нет, но ходят слухи, что одну из лошадей придется усыпить. Она потеряла подкову, поскользнулась и врезалась в препятствие, но все равно сделала попытку его взять.
Паника завладевает всем моим существом.
– Вам что, плохо? – Морин хватает мою бессильно повисшую руку.
Очнувшись, вижу, что вцепилась мертвой хваткой в Морин. Растерянно моргаю, соображая, как поступить, а потом отдаю ей зонтик.
– Скоро вернусь. Надо кое-что проверить, – бормочу я и уже бегу к деннику Джо.
– В чем дело, мама! – недовольно морщится Ева, когда я врываюсь внутрь. Мне понятно возмущение дочери. Они с Джо договариваются между собой и в который раз просят прощение за вчерашнее недоразумение. Ева гладит уши Джо, а тот трется головой о ее грудь.
– Прости, дорогая, хочу кое-что проверить.
– Да что такое?
Я наклоняюсь и поднимаю заднюю ногу Джо. Гвозди на подковах уже закреплены. Придирчиво осматриваю каждый гвоздик и саму подкову. Пробегаю пальцами по внешнему краю копыта, ощупываю кончики гвоздей и облегченно вздыхаю. Педикюр у Джо не хуже моего.
– Мама, объясни, что ты делаешь? – недоумевает Ева, а я тем временем поднимаю вторую заднюю ногу Джо.
– Просто проверяю его тормоза, милая. – Убедившись, что второе копыто такое же безупречное, что и первое, направляюсь к выходу.
– Ма! Подожди! – кричит вслед Ева.
– Что, моя хорошая?
– На каком виде соревнований ты будешь присутствовать? На каком препятствии?
– Не знаю, а у тебя есть предпочтения?
– Нет, просто так спросила.
– Ева, только скажи, когда мне прийти.
– Не имеет значения. Меня интересует другое: ты намерена наблюдать за соревнованиями?
– А как же иначе?
– Я не о том, – переходит на свистящий шепот Ева. – Ты не будешь закрывать глаза?
Растерявшись, отвечаю не сразу.
– Конечно нет, милая, – наконец лепечу я, фальшиво улыбаясь, а потом наклоняюсь к дочери и уже не скрываю тревогу: – Только прими во внимание плохую погоду и не геройствуй, ладно? Помни, что сегодня скользко. Когда будешь подъезжать к препятствию, не суетись. Сосредоточься и преодолей его одним рывком. Не забывай, что препятствия твердые, и можно получить серьезную травму.
– Знаю, мамочка, знаю, – отмахивается Ева. Я уже собираюсь рассказать о погибшей лошади, но дочь не дает открыть рта. – Ну все, хватит. Ты сейчас говоришь как Натали.
– Ладно, уже ухожу. – Я оставляю денник и закрываю за собой голландскую дверь.
Возвращаюсь к Морин и по дороге натыкаюсь на Натали. На мгновение наши взгляды встречаются. Легким кивком даю понять, что благодарна за заботу о Еве. В ответ Натали строит шутливую гримасу.
Мы с Морин садимся за накрытый пластиковой скатертью столик в палатке-закусочной, и я чувствую, как паника нарастает с новой силой. Дождь льет и льет, трава на улице насквозь пропиталась влагой, и земля уже ее больше не принимает.