Время перемен
Шрифт:
Стою в мокром бюстгальтере и трусах посреди комнаты и намереваюсь снять с кровати проклятое покрывало, которое горничная настырно возвращает на прежнее место. В этот момент из ванной выходит Ева.
– Ма, изумительный вид! – Дочь с нескрываемым отвращением смотрит на мою полуобнаженную фигуру.
– Ты же не пустила меня в ванную, верно?
Стою радом с Евой возле комода и роюсь в пластиковых пакетах в поисках чистого белья и одежды. Ева разгуливает по номеру, завернувшись в полотенце, и швыряет попавшиеся под руку вещи в чемодан.
– Перестань, Ева, – прошу я, заходя за дочерью в ванную.
– Что я должна перестать?
Я складываю чистую одежду на стол и растираю больные колени. Они распухли и стали в три раза толще обычного.
– Перестань паковать вещи. Мы сегодня вечером никуда не поедем.
– Нет, поедем!
– Говорю же, не поедем. Не хочу отправляться в дальний путь в такой поздний час и…
Мою речь прерывает яростный стук в дверь.
– Ева! Ева! Ты здесь? – слышится приглушенный голос.
– Вот черт! – шипит дочь, в отчаянии глядя на дверь.
– Что такое?
– Это Натали.
Хватаю с крючка полотенце и набрасываю на плечи.
– Сейчас же открой дверь! – Вижу свое отражение в зеркале и понимаю, что вид у меня неприличный. Срываю полотенце с плеч и обматываю вокруг талии. Пусть уж лучше будет виден бюстгальтер.
– Нет! – в панике выкрикивает Ева.
– Тогда открою сама. – Я направляюсь к двери, чтобы осуществить угрозу.
– Ева, я же знаю, ты здесь! Слышу твой голос! Открой мне! – рычит Натали и снова стучит в дверь.
Я впускаю Натали в номер, а Ева в испуге закрывает лицо руками.
– Привет, Натали, – здороваюсь я, но Натали, не обращая на меня внимания, проходит мимо.
– Пожалуйста, заходите, – с опозданием приглашаю я.
Натали останавливается возле Евы, которая снова принялась комкать все, что попадается под руку.
– Ты что вытворяешь? – подбоченившись, спрашивает Натали.
– Пакую вещи. – С этими словами Ева направляется в ванную и возвращается с набором всевозможных бутылочек, которые тут же летят в чемодан.
Натали обводит взглядом комнату, замечает разложенную на столе мокрую одежду. Не ускользает от внимания и мой жалкий вид. В смущении опускаю глаза.
– Сегодня ты ушла и бросила без присмотра лошадь. Не подумала о ней позаботиться, – тихим голосом обращается она к Еве.
А та словно не слышит и продолжает швырять в чемодан вещи.
– Понимаю, ты расстроилась, но это не освобождает тебя от обязанностей. И главная обязанность – привести в порядок лошадь и отвести ее на место. Пренебрежительное отношение наездника к лошади недопустимо.
– Джо – не моя лошадь, – огрызается Ева.
– Верно, Джо принадлежит
Ева хватает пластиковый пакет, бросает туда первое, что попалось под руку, и запихивает в чемодан. Понятно, своих вещей не хватило, так она принялась за мои.
– Неужели ты так легко сдаешь позиции? Одно неудачное выступление, и ты устраиваешь истерику!
– Это, Натали, не неудачное выступление, а полный провал.
– Нет, моя милая, ошибаешься. Главное, все остались живы. Может, рассказать тебе о настоящих трагедиях? Спроси у своей матери.
В комнате повисает долгое гнетущее молчание.
– Завтра ты не выступаешь, но на соревнования придешь, чтобы поддержать подруг.
Упрямо вздернув подбородок, Ева с вызовом смотрит на Натали.
– Я все сказала, и больше не собираюсь тратить время на избалованных капризных девчонок. Выбирай: либо придешь в себя, одумаешься и завтра будешь присутствовать на соревновании, либо на обратном пути заберешь свои вещи из Уайлдвуда.
Громко хлопнув дверью, Натали уходит.
Некоторое время Ева смотрит ей вслед, а потом, закрыв лицо руками, падает на краешек кровати и безутешно рыдает.
Подхожу и сажусь рядом. Хочу взять дочь за руки, но она от меня отмахивается, как от назойливой мухи.
– Ах, Ева, успокойся. – Понимаю, что надо выждать время, но мои надежды не оправдываются. Ева буквально захлебывается от рыданий. Не обращая внимания на сопротивление, беру ее голову в ладони и поворачиваю к себе.
Из распухших глаз градом катятся слезы, все тело сотрясается от плача, и Ева, как ни старается, не может восстановить ровное дыхание. Изо рта вырываются хриплые звуки, и мое лицо обдает фонтаном слюны.
– Послушай, Ева, – ласково уговариваю я, – успокойся и возьми себя в руки.
– Натали меня ненавидит!
– Ничего подобного.
– Она меня только что вышвырнула вон!
– Неправда. Натали предоставила тебе право выбора и рассчитывает на твое благоразумие. Сказать по правде, я тоже надеюсь, что у тебя хватит ума поступить правильно.
Не веря своим ушам, Ева в ужасе смотрит на меня.
– Как ты сказала? – Ее голос звенит от обиды. Понимаю: дочь считает меня предательницей.
– Натали права. Ты ведешь себя как капризное дитя. Возьмись наконец за ум.
Некоторое время Ева пребывает в замешательстве, но потом поднимается с места и снова начинает распихивать вещи по чемоданам.
– Немедленно прекрати.
Но дочь будто оглохла.
– Я же сказала: мы сегодня никуда не поедем.
– А я хочу домой! – сжав кулаки, выкрикивает Ева.
– Даже не думай!
– Я позвоню бабушке.
– Давай.
– Ладно, тогда вызову такси.
Я хрипло смеюсь ей в лицо: