Время проснуться дракону

Ганькова Анна

Отцовская библиотека, а по совместительству и его магическая мастерская, располагалась, естественно, на самом верху – аж на восьмом этаже, а время уже к полудню и дел-то еще ой как много! В общем, опять подобрав юбку выше колен, Льнянка побежала бегом вверх по лестнице, стараясь перепрыгивать через ступень.

Лестница, как обычно в дом-древах, экономя жилое пространство, была винтовой: с крутыми поворотами и высоким шагом. Так что до нужного этажа пришлось, знаете, сколько витков сделать? О-го-го! У запыхавшейся Льнянки от быстрого

подъема по спирали аж голова закружилась!

Первое, на что наткнулся ее взгляд, когда она с разбегу залетела в нужную ей комнату – была задняя спинка кресла, над которой в клубах сизого дыма торчали бараньи рога, перевитые золотыми лентами.

Увидев это, девушка на секунду притормозила свой стремительный бег.

«Та-ак, и Саж здесь! Ну и ладно, этот нам не помешает – он свой!» – быстренько что-то прикинув, решила для себя она.

– Что ж ты так несешься, детка! – выглянул из-за загораживающего обзор кресла отец и протянул к ней руки, зазывая в свои объятия. – Это все твое деревенское воспитание. Говорил я матери, что тебя надо было полностью здесь растить, в Лесу. Мы ж все-таки эльфы и не чужды какого-никакого этикета! – с улыбкой говорил он, пока Льняна обходила кресло, с развалившемся в нем фавном, и огромный стол, заваленный книгами и свитками.

– Угу! – согласился с отцовским словом наипервейший в этой комнате эльф, качнув рогами и скосив на девушку, усевшуюся к отцу на колени, мутный взгляд.

« Ха, уже готов!» – усмехнулась про себя Льняна, разглядывая старинного отцовского приятеля.

Тот в совершенно разомлевшем состоянии полулежал в огромном кресле и был занят тем, что задумчиво пускал в потолок кольца ароматного дыма. Свои волосатые с козлиными копытами ноги, он тоже пристроил на сидение, сложив их калачиком. А в этом лохматом гнезде, нежно оглаживаемая, умастилась бутыль кальяна. Глядя на него, становилось понятно, что он уже готов соглашаться с чем угодно.

– Ну, так что же заставило прибежать мою малышку в такой спешке к папе? – стал шутливо расспрашивать отец. – У тебя какие-то проблемы? Опять деревенские охламоны пристают со своими нежностями?

Понимая, что сидя на отцовских коленях, вести серьезные разговоры невозможно, Льняна разжала его руки и пересела в другое кресло.

Заметив ее скованность, отец заволновался:

– Ты меня пугаешь, дочь! Что случилось?

– Я думаю, время пришло! – решительно выдала она.

– Ду-умаешь… значит! – было видно, что именно к этому разговору отец и не готов.

– А ты посмотри – вот и узнаем точно, – надавила на него Льнянка, мотнув подбородком в сторону триножки с хрустальным шаром, стоявшей возле книжных полок.

Эльф вдруг засуетился, стал перекладывать бумаги на столе – сначала все сгреб в одну стопку, затем опять начал раскладывать по разным, неловким движением попытался засунуть в футляр какой-то свиток и чуть не смял его.

Наблюдая за хаотичными движениями отца и понимая

его вдруг возникшую нервозность, девушка тихонько заговорила, стараясь объяснениями хоть как-то успокоить его:

– Пап, я встретила людей, за которыми меня… потянуло… что ли…

– Потянуло ее! Что за люди хоть? – всплеснул руками отец.

– Они и не люди вроде. Вернее, только один из них человек, а остальные – двое оборотни и с ними полуэльф.

– Где ты только нашла столь разношерстною компанию в нашей-то глуши? – удивленно спросил отец.

– Они на галее приплыли, – обрадованная тем, что отец заинтересовался разговором и перестал метаться, бодренько ответила Льняна.

– Это что ль из тех, что всю реку засрали? – вдруг вклинился в их разговор сатир.

Отец с дочерью удивленно воззрились на него. А они-то думали, что он в полной отключке от своего зелья – ан нет! Он не спит и даже, кажется, вполне улавливает, о чем речь идет:

– Там штук двадцать этих галей, а на них, наверно, не одна тыщща народу! И все жрут да срут, а потом все это в реку! В реку! – столь сильные эмоции явно оказались не по силам его разморенному организму и фавн, выпихнув из себя последнее восклицание, в изнеможении закатил глазоньки, и с удвоенным усердием засосал мундштук.

– Да, они из этих, – подтвердила подозрения Сажа девушка, не очень удачно сдерживая смех.

– Ладно, посмотрим, что да как, – тоже не смог скрыть смешок эльф и поднялся из-за стола.

Выдвинув подставку с хрустальным шаром, развел под ним огонь, в раз посерьезнев, взмахнул в волшебном пассе руками и забормотал слова заклинания.

Вдруг резко повернувшись и напугав этим замершую в ожидание Льнянку, он в три прыжка добрался до кресла с развалившимся фавном и выхватил у того кальян:

– Хватит дымить, ты мне мешаешь! – и с этими словами направился к двери.

Сложив благостно руки на животе, сатир было собрался не возражать – дело, есть дело, но услышав с лестницы звонкое дзинь стекла о камень, взвился с кресла:

– Ты его разбил длинноухий ублюдок!!! – и резво подскочив с кресла, понесся вслед за эльфом.

– Да цел твой графин с варевом, козлоногий! Успокойся! На столике вон стоит, – ответив в том же тоне, завернул его от двери отец. Возвращаясь в комнату, он уже в открытую смеялся.

Льнянка тоже от души хохотала – это ж надо было так сатира напугать, что тот самое обидное для эльфов прозвище вспомнил – времен войны меж их народами. А это когда было-то? Не один десяток тысячезимий, чей поди, прошел с тех пор!

Успокоившийся фавн, тоже присоединился к ним и громко заржал, тряся острой бородкой.

Смех благотворно повлиял на всю их компанию, разрядив напряженную серьезной Льняниной темой обстановку в комнате.

– Ты все-таки решила уехать от нас, малышка? Аль мне послышалось? – спросил немного протрезвевший Саж, опять умащиваясь в своем кресле.