Время России
Шрифт:
— Олл-аут, — пробормотал офицер.
— Олл-аут, — усмехнулся старшина. — Он, проклятый. Но не только он. Еще и защита от него. Кто видит, тот владеет космосом, вот какое сейчас положение вещей, которое не все осознали. И кто-то по-прежнему ставит на маневренность истребителей да несокрушимость маток — и проигрывает. Понятно, о чем я? Вот… можете использовать это при планировании операции. Если мы действительно идем на Клондайк.
— Ах как помогли! — не удержался от язвительности офицер. — Связь даже теоретически не защитить от олл-аут, разовые комплекты — они и есть разовые, на весь бой не напасешься! И средства контроля пространства примерно одинаковы у всех сторон,
Старшина сожалеюще развел руками, мол, не оценил помощь, не наша проблема. Стрелок разулыбался, пилот скорчил недовольную рожу, вроде как он предупреждал, что вот этот — не поймет ценности информации.
— У «тринадцатого», наверно, исключительное зрение? — вдруг спросил офицер.
— «Тринадцатого» не существует. Но, чтоб побеждать, «тринадцатый» должен видеть намного лучше других, — буркнул старшина. — Видеть и слышать. Но чтоб его самого при этом никто ни сном, ни духом, как говаривал герой фильма «Россия, вперед!». Чем мы, собственно, сейчас и занимаемся. А кое-кто нам мешает.
— То есть, — начал догадываться офицер, — Олег сейчас снимает облегченные трассеры, чтоб в освободившиеся ниши поставить… что?
— Спецоборудование, — признался стрелок. — Такая штучка для… в общем, штучка. Вы не поймете, но вам понравится. Только она не лезет. Не совмещается, дрянь. Но мы ее сейчас подпилим, подрежем и кувалдой ее, кувалдой, как принято у нас, русских…
— Снимаем, что устарело для боя, ставим средства защиты от лазеров, системы невидимости, то-се, всякую хрень! — проворчал пилот и снова взялся за манипулятор холодной сварки. — Конструкторы — уроды! Если уж слизали базу задарма у европейцев, то могли б в оставшееся время улучшить системы РЭБ? Работай теперь за них… уроды…
Последнее слово донеслось уже из внутренностей диска.
— Как вам должна осточертеть война, — тихо пробормотал офицер. — Вы же участвовали во всех, начиная с первой звездной. Горели в крейсерах, высаживались с десантами, дрались в обороне крепостей, у вас военного опыта больше, чем у всех ныне живущих — и все равно вы проигрывали, проигрывали все вместе с Россией… но почему-то не сбежали ни к европейцам, ни к америкосам. Хотя наверняка могли.
— Не болтайте лишнего, товарищ император! — непочтительно буркнул старшина. — Нас нет, мы умерли давно. И вообще не ваше это дело. Ваше дело — вон, Лючия третий раз мимо проходит. Наверняка что-то разведывательное желает сообщить… без свидетелей.
И огромной ладонью подтолкнул своего командира и лидера бунта в нужном направлении. Офицер поморщился, потер левую сторону груди и действительно пошел, но не вслед за стройной фигуркой испанки, а на шум в ремзоне.
В ремзоне происходило то, что и предполагалось: среди завалов битой техники сошлись грудь в грудь временный комендант «Локи» майор Быков и зампотех центральной базы космофлота генерал Кожевников. Два русских медведя в берлоге выясняли, кому в ней править. Группы поддержки угрюмо оценивали силы противника и пододвигались на убойную дистанцию. Офицеры-техники базы справедливо желали поквитаться с обнаглевшей десантурой, десантники справедливо готовились отстаивать свое право распоряжаться на «Локи». Офицер снова поморщился. Генерал Кожевников, чуть ли не единственный в руководстве, умел работать и работал, властной рукой правил гигантским организмом центральной базы космофлота. Опять же — в критический момент не побоялся взять командование на себя, вывел личный состав с минимумом потерь. Техники готовы были стоять за генерала насмерть. А десантники — за своего майора, не предавшего роту
— Смирно! Равнение на императора! — прокатилась внезапно команда.
Офицер оглянулся — его полосатые телохранители невозмутимо торчали за спиной. Старшина-десантник еле заметно улыбался.
В наступившей тишине офицер прошел к месту действия. Внимательно оглядел красного от злости майора, бледного от ярости генерала. Что-то следовало делать.
— Товарищ майор, господин генерал. Реальность такова: вы, товарищ майор, никогда не сможете эффективно руководить столь сложным организмом, как «Локи» — просто в силу отсутствия специальных знаний и управленческого опыта. Вы, господин генерал, никогда не сможете занять руководящую позицию в иерархии восставших — вы из высшего руководства российского космофлота и причастны ко всем творящимся там мерзостям. От немедленного расстрела вас отделяет всего один шаг. Этот шаг — уважение мое и ваших подчиненных. Не теряйте его.
Генерал выпятил челюсть и попробовал шагнуть вперед — но наткнулся на дульный срез «Шмеля» одного из телохранителей. Как показалось офицеру, очень болезненно наткнулся. Десантники не собирались церемониться с представителем генералитета.
— Бригада спецназ «Внуки Даждь-бога» уходит в глубокий рейд, — продолжил офицер, невозмутимо глядя на злые лица собравшихся. — Все желающие биться за будущее России поступают в распоряжение временного коменданта «Локи». Остальных прошу проследовать обратно в спас-модуль. Приводные маяки будут транслировать ваш эс-оу-эл на всю мощность. Надеюсь, спасатели российского космофлота обнаружат вас раньше, чем европейцы. Товарищ майор, подготовьте службы корабля к работе в невесомости, последнюю треть полета гравитационные преобразователи будут заглушены…
— Вы идиоты? — не сдержался генерал. — Корабли огневой поддержки не приспособлены к эксплуатации в невесомости, это вам не элементары!
— У нас нет выбора, — пожал плечами офицер. — Будем приспосабливать. Поэтому я и прошу вас, господин генерал, помочь своими знаниями и опытом коменданту «Локи». В качестве нештатного консультанта. Только на время рейда. Если да — вам будет обеспечена охрана в целях личной безопасности. Если нет — можете немедленно проследовать в спас-модуль. Под той же охраной. Товарищ майор, распорядитесь. Кораблю двухчасовая готовность.
Офицер развернулся и спокойно отправился в пилотажную. Где-то там, как помнится, он видел неплохое навигационное оборудование…
Его скрутило в лифте. Сердце хватануло так, что слезы полились из глаз. А нечего было держать одной волей толпу разгоряченных самцов. Но — ничего страшного, и не такое бывало. Сердце-то здоровое.
Он отдышался. Вышел с помощью телохранителей из лифтовой кабины, доплелся до пилотажной… и встретился с пилотом. Сергей Стрежевой сидел в компенсаторе первого пилота и брюзгливо разглядывал панель управления.
— Все слышал, сделаешь? — поинтересовался офицер.
— Подумаешь, невесомость, — проворчал пилот. — Подумаешь, по инерционной через межзвездное пространство. Никто не может, но нам все пофиг. Мы же русские, ребята плечистые, языкатые да речистые… Хотя мысль правильная. Если по инерционной, то расходников точно хватит. Я-то сделаю. А курс кто проложит? У этого оборудования знаешь какая погрешность? А корректировать и нечем, и не по чему. И как я понимаю, на заключительном этапе еще и смертельно опасно, да?