Время шипов
Шрифт:
– Не придирайся к словам! – точно так же прищурилась она в ответ. – Здесь, в кабинете, он как оказался? Вместо сарая?
– Я вытащил. И сюда за шкирку приволок.
– Зачем?
– Не зачем, а почему. Он тебе в том сарае еще один выплеск чуть не устроил. Говорит, от неожиданности. Задел какие-то деревяшки, те повалились… В общем, можешь поблагодарить – я успел.
– Второй подряд? Выплеск? – Вместо благодарности Селль вылупила на темного глаза.
– Понимаешь, да? – прижмурился тот от удовольствия. – Похоже, парень будет силен.
– Ну и чему
– Не упекут. Не в ближайшие полгода, по крайней мере. Все нужное я сделал, и ваши сети его пока не зацепят.
– Полгода, – скептически хмыкнула та. – Большой срок, да.
– Возможно, даже огромный. Возможно, его даже хватит…
– Для чего? – Поняв, что продолжать тот не планирует, Селль резко подалась вперед в своем кресле: – Для чего хватит, а? Темный, не хочешь рассказать, зачем ты вообще притащил свою высокородную задницу в столицу? Да еще с таким риском? Что случилось на Сольной?
– Расскажу, – тот явно оценил ее внезапную осведомленность. – Возможно. Но уж точно не сейчас.
– Почему? – продолжала напирать Селль.
– Рыжая, ты в себе? Уверена, что нужно это обсуждать, когда в твоей кухне сидит едва не сорвавшийся свеженький темный, варганит ужин его мать и ждут в гости его папашу?
– А про папашу откуда знаешь? – заинтересовалась Ленро, меняя тему и не желая признавать, что Арделан прав. – При тебе об этом вроде не упоминали?
– При мальчишке упоминали. Еще в мастерской. А у него не только уши есть, но и язык.
– Поэтому ты и не стал прятаться от его матери?
– Конечно. Все равно узнают, но уже не в том ключе, что выгоден мне. И выйдет совсем даже не лучше.
– Логично, – кивнула та, снова откидываясь на спинку кресла и возвращаясь к теме: – А что же мы тогда станем обсуждать?
– То, на чем в прошлый раз остановились? – Темный тоже поерзал на столешнице, устраиваясь поудобнее, вытащил из-под задницы карандаш и походя, даже без привычной своей гримасы определил тот на место – в стакан рядом с чернильницей. – Не думаешь, что пришло время и тебе покаяться мне во всех своих прегрешениях? В ответ на мою откровенность.
– Зачем?
– За многим. Но прежде всего я хочу знать, насколько тебе можно доверять. И стоит ли это делать.
– Тогда придется подождать.
– Да? – изогнул тот бровь.
– Да. Пока с этим вопросом не определюсь я. Относительно тебя.
– А что, еще не определилась?
– Нет. Слишком темная ты лошадка. Причем и в буквальном смысле тоже.
– Я не лошадка, рыжая, – судя по морде, не похоже было, что тот сильно обиделся. Скорей уж наоборот – развлекался.
– Ах да, хорек, я помню.
– И даже не хорек, – продолжил Арделан все с той же усмешкой.
– А кто? – Ленро внезапно стала очень серьезной. – Кто ты сейчас, темный? Уж точно не князь.
– Считаешь, я мало о себе рассказал? Желаешь выяснить очередные мои интимные привычки?
– Желаю знать, что ты думаешь вот об этом, – и выложила на стол вечернюю
– Посмотрим, – развернул тот сложенный в несколько раз листок, наткнулся на передовицу и через пару минут выдохнул: – Н-да, рыжая… А ведь это многое объясняет.
– Ну так объясняй! Что происходит, а?
Арделан отложил газету, и та осталась лежать на столешнице рядом, притягивая взгляд жирными черными буквами заголовка, все еще пахнущего типографской краской: «Кошмарный взрыв после облавы в заводском районе».
– То же, что и всегда, – пожал он плечами. – Ваши светлые трут за собой следы и ловко прикрывают собственные задницы. Прежде всего от своих же – чтобы нимбы вдруг не послетали. Кстати, поэтому твой бывший ничего толком и не знал. Ему просто не оставили шансов. Зато ясно дали понять, на кого все можно и нужно свалить.
– Наши светлые, да? Только они? А ты и ваши темные тут совсем ни при чем?
– Угадала.
– Второй подряд взрыв. И оба связаны с тобой!
– Нас слишком мало сейчас, чтобы приплетать к каждому чиху. В отличие от вас!
Ленро откинулась назад, вынужденная признать его правоту. Арделан не врал – темных действительно осталось слишком мало. Впрочем, много их никогда и не было. До войны существовало очень интересное и всегда постоянное соотношение – на сотню нейтралов без дара приходится один из тех, у кого проявилась сила. А из десятка одаренных только один инициировался темным.
То есть их и обычно-то было в десять раз меньше светлых, а после войны соотношение стало совсем катастрофическим. Точную статистику не афишировали, но и так было понятно – выбили из них половину, если не больше, причем самых сильных. А из оставшихся часть сейчас еще и под особым контролем – в больницах, здорово смахивающих на тюрьмы. Или наоборот – тюрьмах, сильно похожих на вивисекторские клиники.
Так что да, темные – это вообще теперь штучный товар, не поспоришь, тут Арделан прав. Вопрос в другом – сколько их нужно, чтобы устроить взрыв? Селль подозревала, что и одного будет достаточно. А уж найти этого одного вполне реально – несмотря на полгода, миновавшие с окончания войны, ненависть все еще зашкаливала, причем с обеих сторон. Но вон, даже ей удалось такого подобрать, на свою голову. И очень не хотелось думать, что как раз того самого, из-за которого взлетело на воздух полквартала.
В общем, дело не в статистике, а в методах, и вот тут вопросов не возникало – это их привычки. И способы решать любые проблемы – тоже их. Кардинальные. Под корень. Чтоб только пыль потом по всему району развеяло.
Словно почуяв настроение Селль, Арделан нашел еще одно возражение:
– Если кое-кто из ваших стал раскладывать нас на алтарях, что мешает им дойти до взрывов в жилых кварталах, а? Я вот, например, препятствий не вижу.
И ведь не поспоришь…
– Что ты делал в том доме на Сольной? – Ленро устало прикрыла глаза, не зная, на что решиться, и пытаясь подобраться к ответам с другой стороны.