Время скорпионов
Шрифт:
— Козел! Я тебе башку раскрою! Козел!
Он, как мог, защитил голову и тут услышал, что наступила пауза. Короткая, всего секунда, не более, после чего началось следующее плохо спланированное и торопливое нападение. Линкс откатился в сторону, быстро присел на корточки и как раз успел выставить обе руки перед лицом, чтобы принять новый удар ногой.
Он с трудом сдержал его.
Дыхание перехватило, но ему удалось устоять. Он вцепился в чью-то лодыжку. Противник попытался высвободиться и потащил его за собой. Это позволило Линксу встать. Агент толкнул противника на капот «транзита» и послал ему прямой удар в нос. Он почувствовал, как хрустнули хрящи под костяшками его пальцев, и тут же ощутил сквозь перчатку тепло
176
Удары по голове или корпусу в айкидо.
Бездыханное тело рухнуло на землю.
Быстрый взгляд на двоих других. Длинный в капюшоне был в ауте, электрический шок оглоушил его. Нервный коротышка с трудом старался отползти подальше. Агент вооружился дубинкой и пошел на него. Жестко пригвоздив сопляка мордой к асфальту, он послал ему разряд в затылок.
Помассировав натруженные руки и плечи, Линкс аккуратно прощупал грудную клетку и ребра в поисках самых болезненных точек. Ничего. А потом рука нащупала в кармане куртки горбик. Плеер. Экран сочился жидкими кристаллами. Ни одна кнопка не работала.
Линкс со злостью убрал его, отвесил последний удар ногой по Большой Глотке и уехал.
Понсо в одиночестве сидел в видеозале Министерства внутренних дел. Держа в руке пульт, он просматривал записи из двадцатого округа, собранные Тригоном. Он видел, как возле мечети Пуанкаре появился Ружар, как к нему подошел Мохаммед Туати — религиозный пропагандист, уже неоднократно встречавшийся полицейским из оперативного отдела. Они обладали многочасовыми, но ничего не дающими записями разговоров этого человека, подозреваемого в том, что он чуть больше, нежели мстительный моралист. Все их наблюдения оказались бесполезными, они не принесли ни малейшего ощутимого результата.
Теперь, возможно, что-то изменится.
В инциденте девятого января не было ничего интересного, кроме присутствия в тех местах журналиста, так что любопытство Понсо вызвал главным образом второй отрывок, отмеченный подчиненным.
Чтобы просмотреть пятый эпизод, он немного отмотал запись и поставил на «воспроизведение».
Снова какой-то человек попал в поле зрения их камеры. До понедельника она находилась в спинке водительского сиденья автомобиля, припаркованного у тротуара, и в течение десяти дней снимала определенное здание.
На экране некто, снятый со спины, направился к бару «Аль Джазир», этой второй горячей точке двадцатого округа, идентифицированной, но пока не разработанной. Не первоочередной. Подойдя к закрытому заведению, человек покрутился возле него, занервничал и наконец в раздражении несколько раз пнул ногой металлическую штору.
Пока ничего из ряда вон выходящего. Вероятно, какой-то перевозбужденный алкаш. Но вот недовольный опять появился на экране. Теперь он затравленно смотрит прямо в камеру.
Понсо нажал на паузу.
На него растерянно смотрел Мустафа Фодиль. За его спиной бар с опущенной металлической шторой. Полицейский, тоже взволнованный, смотрел исламисту прямо в глаза.
Бар.
Хаммуд, тайный финансист многих фундаменталистских движений, посещал это место. Хаммуд мертв. Лоран Сесийон, обращенный, подручный джихада, посещал этот бар. Сесийон мертв.
До сих пор Понсо отрицал очевидное, поскольку это его устраивало.
Мустафа Фодиль, подозреваемый и задержанный коллегами из контрразведки в ходе разработки другого дела, тоже, по всей видимости, посещал
Зато связь между обращенным и Ружаром оказалась вполне реальной. Разве журналист не расспрашивал о нем Понсо? Дорого бы он дал, чтобы узнать, чем вызваны эти расспросы. Несколько недель назад Ружар говорил ему еще кое о ком: о Стейнере. А в понедельник девчонка, которую он повсюду за собой таскает, снова подняла вопрос о бывшем разведчике, намекая на возможность связи Стейнер-Сесийон.
Великий Стейнер был ветераном боевой части внешней разведки. Этого полицейский журналисту не сказал. Единственное дело, которое свело их, относилось к восьмидесятым годам. Обе их службы, действующие в непересекающихся пространствах и редко идущие на контакт, должны были договориться, чтобы, не поднимая шума, положить конец проискам агентов иракской разведки. Те позволили себе заявиться во Францию для вербовки иранских диссидентов. Такая инициатива могла спровоцировать громкий дипломатический скандал с режимом Тегерана; скандал, за которым, безусловно, последует новая волна покушений, сравнимая с тем, что произошло в 1985–1986 годах.
В беседе с Ружаром Понсо также опустил еще одну вещь: насовсем из внешней разведки никто не уходит. Завтра с утра пораньше надо бы поговорить с шефом. И с Магрелла тоже, чтобы предупредить его.
И с «Арно».
15.11.2001
ПРАЗДНИК МОЛОДОГО «БОЖОЛЕ»! / АФГАНИСТАН: ПОБЕДА БЛИЗКА / АВАРИЯ НЬЮ-ЙОРКСКОГО АЭРОБУСА: СУДЬБА НАСТИГАЕТ УЦЕЛЕВШЕГО В ТРАГЕДИИ ОДИННАДЦАТОГО СЕНТЯБРЯ / НАВОДНЕНИЯ В АЛЖИРЕ: ТЯЖЕЛЫЙ ИТОГ И НАРОДНОЕ НЕДОВОЛЬСТВО / МАТИНЬОН И КНИГА, СБИВАЮЩАЯ С ВЕРНОГО ПУТИ / ПРЕМЬЕР-МИНИСТР СОБИРАЕТСЯ БОРОТЬСЯ С ПРОСТИТУЦИЕЙ / БЮДЖЕТНЫЙ ДЕФИЦИТ ФРАНЦИИ ДОСТИГ НОВЫХ ВЕРШИН / ТЕРАПИЯ: ЗАБАСТОВКА СИДЕЛОК / «МУЛИНЕКС»: НЕВЫПОЛНИМЫЙ СОЦИАЛЬНЫЙ ПЛАН / РОНСКИЙ ПОСТСКРИПТУМ В ШКВАЛЕ ТАЙНЫХ ФИНАНСИРОВАНИЙ / ВЗРЫВ НА ЗАВОДЕ: ДЕМОНСТРАЦИЯ ПРОТЕСТА / СТРЕЛЬБА ПО ПОЛИЦЕЙСКИМ / ПЕДОФИЛ-РЕЦИДИВИСТ / ЗАДЕРЖАНИЕ БАНДЫ ГАСТРОЛЕРОВ / АГРЕССИВНОЕ ПОВЕДЕНИЕ ВАГОНОВОЖАТОЙ В МЕТРО / КИНО: РЭМБО ОСТАНЕТСЯ В АФГАНИСТАНЕ.
Амель сложила газету. Последнюю в сегодняшней стопке. Ни одного происшествия, вызывающего тревогу. Она немного успокоилась, хотя подобное отсутствие событий вовсе не означало, что ничего не происходит, просто никто еще ничего не увидел. Или не сказал. Это лишь усиливало ее бредовые подозрения относительно череды смертей, организованных бывшим шпионом в целях устранения в столице отдельных подозреваемых в приверженности исламизму.
Утешительная мысль.
Ружар находился неподалеку. Стоя перед окном своего офиса с видом на Сакре-Кёр, он позвонил Клейну и шутил с ним по телефону. Была прекрасная погода, из окна открывался великолепный вид. Все выглядело нормально и спокойно, несмотря на то что пресса, похоже, думала иначе. В газетах только и говорилось что о войнах, несчастных случаях, нападениях, мошенничествах, закрытиях заводов, забастовках.
И о хорошем вине, чтобы обо всем этом забыть.
Телефонная трубка легла на рычаги.
Ружар протянул Амель листок, на котором только что записал какую-то информацию:
— Смотри, я получил то, что требовалось.
Молодая женщина кончиками пальцев взяла записку, но читать не стала. Она не могла отрывать взгляда от окна.
— Что-то не так?
— Нет, нет. — Прошло несколько секунд. — Мне так кажется или и правда становится все больше и больше агрессивных и притягивающих внимание сообщений о насилии?