Время собираться
Шрифт:
Верн сбросил туфли и растянулся на кровати с книгой в руке. Нашел место, где кончил читать, поправил очки, сделал повыше подушку.
– Лягу-ка я, наверное, спать, – сказал Карл.
– Хорошо.
– Не могу придумать, чем еще заняться. – Карл сел и развязал шнурки. Расстегнул рубашку и бросил ее на спинку кровати.
– Отлично, – буркнул Верн.
Карл достал пижаму. Покончив с одеждой, натянул ее.
Немного погодя из-за книги выглянул Верн.
– Хорошо провел время сегодня?
– Конечно.
Верн
– Конечно, я хорошо провел время. Приятно, когда кто-то соглашается послушать мои идеи. Такая удача выпадает нечасто.
– Значит, все прошло хорошо? Она слушала?
– Конечно. – Карл снова поднял покрывало. – Наверное, я все же лягу. Устал. Полежу, подумаю. Я заметил, что, когда лежишь в постели, лучше думается. Мозг свободнее.
Он лег.
Верн продолжал его разглядывать. Карл укрылся до подбородка. Он лежал на спине и глядел в потолок у себя над головой.
– Ты медитируешь? – спросил Верн.
– Только начал.
– И как оно?
– Очень расслабляет. – Карл закрыл глаза. – Когда я долго медитирую, то всегда постепенно засыпаю. Между медитацией и сном нет четкой границы.
– Охотно верю.
– Вы не могли бы чуточку подвинуть вашу лампу, совсем чуть-чуть? Все-таки легче это делать, когда свет не бьет прямо в глаза. – Верн отодвинул лампу.
– Спасибо. Так гораздо лучше. – Карл сделал несколько глубоких вдохов, расслабляясь. Но, похоже, ничего у него не получалось. Немного погодя он снова открыл глаза. Верн уже взялся за книгу и продолжил читать.
Какой он маленький, этот Верн. Маленький и тощий. Запястья – одни косточки. Маленькая сушеная мумия сидит на кровати и читает.
– Что у вас за книга? – спросил Карл.
– «Три солдата». Дос Пассос.
– Интересно?
– Нормально. Я уже читал ее раньше.
– А теперь перечитываете? – Карл сел в постели. – Зачем?
– Нравится.
– О чем она?
– О Первой мировой войне.
– Военный роман?
Верн вздохнул. Он медленно заскользил с кровати на пол, вставая.
– Вот. – Он перебросил книгу на кровать Карла. – Если хотите, читайте. Все равно она не моя. Я позаимствовал ее в доме управляющего.
Карл взял книгу и стал ее просматривать.
– Я бы хотел ее когда-нибудь прочесть.
– Вот и отлично.
Карл в легком недоумении наблюдал за Верном. Тот собирался ложиться. Он расстегнул манжеты рубашки и снял очки.
– Вы собираетесь спать?
– Совершенно верно.
– Из-за меня?
Верн подумал.
– Нет. Не из-за тебя.
– Почему
Верн фыркнул. Он расстегнул рубашку и бросил ее на спинку стула. Какое-то время он стоял, почесываясь, моргая и зевая. Без очков он выглядел странно. Вокруг глаз у него были круги, мешки и морщинки. Он близоруко щурился, как будто почти ничего не видел. Грудь у него была узкая и впалая, почти голая. Заморыш.
Карл почувствовал к нему сострадание.
– Знаете, вам надо больше бывать на солнце. Заниматься спортом.
– Господи, – сказал Верн, оборвав зевок. Стиснул зубы. Пошарил вокруг, нашел очки, водрузил их на нос.
– Может, я и не лягу спать сейчас.
– Если вы не уверены, что сможете заснуть, то лучше не ложиться. От этого бывает бессонница. От того, что люди ложатся в постель не потому, что хотят спать, а потому, что пора.
Верн рассеянно кивнул, осматривая комнату.
– Расскажите мне про Джексон-Хайтс, штат Мериленд, – попросил Карл.
– Зачем?
– Вы, кажется, говорили, что вы оттуда родом? Мне интересно послушать.
– А зачем тебе про это знать?
– Мне всегда интересны места, в которых я не был.
– В Джексон Хайтс ты не нашел бы ничего интересного.
– Откуда вы знаете?
– Никто не находит. – Верн снова взял рубашку и стал ее надевать.
– Вы не ложитесь?
– Нет.
– А что будете делать?
– Не знаю. Пойду пройдусь.
– На улице сейчас холодно. Подождите, когда наступит день, тогда и загорите. Хороший, здоровый загар вам пойдет. А пока можно чем-нибудь заняться. Вы играете в шахматы? У меня есть карманный набор.
– Да?
Карл выскочил из постели.
– Они такие забавные. Каждая фигурка закрепляется на своем месте. Так что, когда доска закрывается, партия остается непрерванной. И потом ее можно доиграть. Я пользуюсь этим, когда хочу подумать над какой-нибудь шахматной задачкой. Они сейчас в каждой газете.
Он принялся шарить в ящике своего прикроватного столика в поисках шахматного набора.
– Не надо, – устало бросил Верн. – Я все равно сейчас ухожу. – И он двинулся к двери, закатывая на ходу рукава рубашки.
Карл выпрямился.
– Верн… можно у вас кое-что спросить?
– Что?
– Вы ведь не сердитесь, что мы с Барбарой ходили сегодня в горы?
– Почему я должен сердиться?
– Ну, вы ведь знали ее в прошлом. Вы с ней старые друзья. А я ее почти совсем не знаю. И потом… – Он помешкал, улыбаясь. – Я ведь настолько моложе вас обоих.
– А сколько тебе лет?
– Двадцать три.
– Барбаре примерно столько же.
– Но она кажется намного старше. Вы с ней пережили столько всего, о чем я не имею даже понятия.