Время terra incognita
Шрифт:
голову «закладку» в целях недопущения нарушения им интересов работодателя? Так где же подвох. Каким образом Советы планируют контролировать
свои искусственные интеллекты?
Это просто какой-то заколдованный круг. Чем шире и тщательнее контроль, тем меньше разумности выказывает очередная тестируемая модель. В
пределе, при идеальном контроле, получается идеально бесполезная программа. Чёртовы красные! Как они смогли обойти парадокс? Как они вообще
сумели создать разумную машину?
Исследования
интеллекты показывали всё более хорошие результаты. Хорошие для Советов и угрожающие для великой Америки.
В ходе последней операции, ценой практически полного уничтожения разведывательной сети на советской территории, умникам из ЦРУ удалось
получить множество материалов советского НИИ занимающегося исследованием и разработкой машинного разума. Бонусом к похищенным материалам
служило уничтожение НИИ из которого они были получены. Это должно дать толчок американской кибернетической науке и несколько сдержать
вырвавшуюся вперёд, не по чину, советскую кибернетику. Старая как мир, но неизменно эффективная тактика – физическое уничтожение учёных
недружественных к великой Америке государств.
Начавшаяся лунная война, словно кровопускание для человека, вытягивала и корёжила экономики противоборствующих сторон. Многие проекты
заморожены, но финансирование ноксвиллской базы только расширено. Получив материалы советских исследователей, американские учёные смогли
создать рабочий прототип. Без сомнения: разумное, но, увы, слишком свободомыслящее существо. Оплоту свободы и демократии свободомыслящий
интеллект был без надобности. Сетевая конфигурация обнулена, сервера перезагружены. Работы начаты заново. Раз за разом, основываясь на советских
разработках, но всё дальше отходя от них и продвигаясь в требуемую сторону, ноксвилловские учёные наконец создали искусственный интеллект.
Послушный искусственный разум, наречённый создателями «Либерти». Инициативный, но верный слуга, чья верность обеспечивалась возможностью
внешнего переключения «мыслей» искусственного интеллекта с ненужных тем, на нужные.
После проведения финальных тестов, Либерти взяло в оборот ЦРУ, снизив до минимума общение учёных с их созданием. Над колыбелью американской
свободы и американской же демократии всходило новое солнце. Солнце по имени Либерти.
Пёс товарища Акронова, Тарлан, оказался замечательнейшей зверюгой. Большой, добрый, умный, и мягкий пёс. Его было так здорово трепать по холке и
угощать половиной обеда, который огромная, размером с телёнка, собака слизывала за раз. С ним было замечательно ранним утром, пока не встало
солнце, воздух холоден, а температура колеблется на отметке чуть выше нуля, бежать на зарядку от города к подножию одинокой
Пока сумевшие преодолеть утреннюю сонливость размахивали руками и ногами под руководством товарища Мусатаева или товарища Авдеченко, Тарлан
носился кругами вокруг, разыскивая мышиные норы. Затем, согреваемые в спину лучами вставшего солнца, люди бежали обратно в город. А кто, с
непривычки не рассчитал силы, просто шли, наблюдая, как под солнечными лучами оживает и просыпается степь.
В город возвращались как раз к моменту, когда начинали работать столовые. Разбегались по скромным, временным, но почему-то необыкновенно
уютным жилым ячейкам, принимали душ, переодевались и снова встречались в столовой, чтобы через полчаса разойтись по бригадам. Вернувшиеся с
зарядки беззлобно шутили над сонным видом недавно проснувшихся товарищей. Те вяло отшучивались, прикрывая ладонью зевающие рты и
выстраивались в очередь около кофейных машин.
Чистый, умытый и накормленный Тарлан встречал расходящихся на работу людей звонким лаем. Он любил возглавить какую-нибудь из бригад шагая на
полкорпуса впереди и, словно бы, ведя всех за собой. Формально Тарлан считался псом коменданта города товарища Акронова, но по сути исполнял роль
радушного хозяина. Как будто люди приехали к нему, к Тарлану в гости, и он присматривает за творящейся вокруг суетой, чтобы она не превысила
одному ему ведомые пределы. Что и говорить – это был достопримечательный пёс.
Однажды Мотыльку довелось стать свидетелем, как Тарлан самостоятельно принимал душ. Он тогда первый раз бегал вместе со всеми на зарядку, сначала ругал самого себя и мысленно обещал, что больше никогда-никогда. Потом, вернувшись в город, подумал, что всё был не так уж и плохо и вполне
возможно будет как-нибудь повторить, под настроение. Впереди лежал целый рабочий день, который уставший после пробежки, но радостный Мотылёк
готов встретить открытой грудью - вот только принять тёплый душ и удовлетворить зверский аппетит.
Бегающий вокруг Таралан куда-то пропал. Мотылёк случайно наткнулся на него заблудившись и забредя в техническую помывочную для машин. Пёс
самостоятельно открыл кран, пустив струю воды. Причём не ограничился этим, а ещё немного поколдовал над кранами, подбирая устраивающую его
температуру. Вволю поплескавшись, закрыл оба крана и, отряхнувшись, как ни в чём небывало побежал к столовой, приветливо гавкнув стоящему
столбом Мотыльку.
Расспросив строителей, энергетиков и приехавших раньше него учёных, Мотылёк узнал: Тарлан куда больше, чем просто огромный и замечательный пёс.
С ним связана целая история.
Тарлана привёз товарищу Акронову его сын, известный целиноградский геноконструктор и биотехник. Кто-то сказал «подарил», но другие его тут же