Время воина
Шрифт:
Лучше всего охарактеризовал происходящее егерь, которого Ягодников отправлял за капитаном Кореневым:
— Как есть сенокосилка. Только с кровушкой.
С потрясением на лице он наблюдал за мечущимися людьми в халатах и униформе с камуфляжной раскраской. На вражеских позициях разгоралась самая настоящая паника. Маги Самандара пытались сбить «ножи» с курса, увести их в сторону скал и там разрушить, но воздушные лезвия с легкостью перерубали не только плоть, но и гранитные валуны, попадавшиеся на их пути.
Через несколько минут муджахиды начали отход, вернее — бегство.
— Неужели отбились? — к волхвам и младшим офицерам, переместившимся к импровизированному «командному» пункту, подошел мужчина с пышными усами, чьи кончики оказались опаленными от огня. Никита признал в нем полковника Раевского, потому как больше некому. — Господа, доложите о потерях.
— Среди егерей трое убитых, больше половины с ранениями, — поправив на плече автоматический карабин, откликнулся один из лейтенантов. — Тяжелых нет.
— Десантная группа, четверо убиты, раненых десять, — вторил ему офицер в темно-бордовом берете, по возрасту чуть младше полковника Раевского. Видимо, заканчивал военное училище после контрактной службы, получив льготы при поступлении. Такая практика существовала в армии, и ни у кого не возникало удивления при виде офицера лет сорока с погонами лейтенанта. Зато человек приходил на руководящую должность с боевым опытом и знал, как обучать сопливых мальчишек.
— Многовато убитых, — поморщился полковник.
— Против джиннов нужна тройная защита, — вздохнул Зурабов. — А где мы ее возьмем, когда на постоянную поддержку купола мне приходилось сливать всю энергию, которой подпитывался. Сил не осталось.
— Прикажите начать преследование? — офицер-десантник с надеждой смотрел на командира отряда. — Мы их пинками до самого Гиссара погоним. Теперь-то легче будет. — У муджахидов остались маги, — возразил Ягодников.
— Я могу пойти с отрядом и обеспечить защиту, — выступил вперед капитан Коренев, скользнув благодарным взглядом по Никите, спасшем его в самый критический момент.
— За ранеными обеспечили уход? — спросил Раевский.
— Так точно, — отозвался второй лейтенант. — Лазарет разбили возле лагеря, в помощь лекарям выделили несколько человек.
— Хорошо, — с облегчением вздохнул командир. — Господа офицеры, приказываю выбить боевиков с плато на тропу, перекрыть горловину блокпостом, заминировать к нему все возможные подходы и держать оборону до подхода подкрепления. Если муджахиды имеют связь, то уже должны бежать через перевалы. Гиссарский гарнизон скоро должен быть здесь.
Офицеры козырнули и убежали организовывать преследование. К тому времени егеря и десантники уже спускались вниз, осторожно поглядывая по сторонам во
— Капитан Назаров? — полковник Раевский, наконец-то, обратил внимание на Никиту, скромно стоявшего в сторонке. — Очень рад видеть вас в нашем отряде. А я даже не понял сначала, почему джинны перестали нам докучать. Ловко вы их стреножили. А вот эта… «мясорубка» — весьма эффективное оружие. Спасибо за помощь.
Он протянул руку, и Никита с удовольствием пожал ее. Полковника Раевского он не знал, но был наслышан о его боевых заслугах в Сербии. Чего стоило лишь одно «Призренское стояние», где он с одним батальоном еще в звании майора две недели удерживал мост через Бистрицу, когда шла эвакуация местного населения. В начале девяностых в тех местах албанцы, подзуживаемые и поддерживаемы турецкими наемными отрядами, за спинами которых маячили уши британской разведки, очень активно пытались откусить для себя некоторые сербские провинции. Призрен был одной из целей, пришлось бросать туда десант для защиты гражданских.
Так что можно с уверенностью назвать Раевского сослуживцем.
— «Ножи ассасина» не только эффективное, но и деморализующее средство, — кивнул Никита. — Не будь здесь джиннов, я бы по-другому действовал.
— Вы все правильно сделали, — возразил командир сводного отряда. — Этих фанатиков только такая демонстрация русской мощи и остановит. Надолго запомнят. Ну и нам передышка какая-никакая.
Извинившись, что у него еще есть дела, Раевский отошел, оставив волхвов наедине.
— Теперь я видел все, — задумчиво произнес полковник Ягодников. — Барон, я впечатлен, и не сказать, что в хорошем смысле слова. То, что продемонстрировали вы, внесет изменения в тактику ведения боя на ближней дистанции. «Ножи» — страшная вещь.
— Тем не менее пуштунские чародеи грамотно защитились от этой магоформы, — возразил Никита, медленно шагая рядом со старшим волхвом по оплывшим камням — настолько сильно здесь бушевал огонь. — Часть людей они сохранили и отвели их на безопасное место. Даже от такого плетения есть контраргументы.
— Хочу предупредить, Никита Анатольевич, что буду вынужден предоставить доклад по произошедшему, куда внесу и случай с «ножами ассасина», — Ягодников стянул с потной головы кепи и подставил разгоряченное лицо под свежий ветер, дующий с заснеженных вершин.
— Вы в своем праве, господин полковник, — не стал возражать Никита. — Это плетение довольно известно в исламском мире, у нас оно не практикуется в силу излишне жестокой летальности. Надеюсь, Юрий Матвеевич, у вас нет ко мне претензий по поводу убиенных боевиков?
— Напрасно вы так, барон, — поморщился Ягодников, приближаясь к разгромленному лагерю. — Я сам участвовал в создании жуткого оружия. Если думаете, что буду плохо спать ночью, то разочарую вас. Сегодня данный прием спас жизни многих наших бойцов. Но меня немного удивила неэффективность демонов. Вместо помощи мы узрели какую-то непонятную возню с ифритом.