Время Вьюги. Трилогия

Кулак Петрович И Ада

— Я калладка, — буркнула Магрит. Дружелюбно-веселый, но вместе с тем какой-то покровительственный тон Маэрлинга ее задел. — Метрику показать?

На этот раз слегка покраснел Маэрлинг.

— Конечно, нет. Извините.

— И я не проститутка!

— Да что вы, в самом деле? — смутился «принц». — Я вовсе не к тому.

Эрвин дернул щекой.

— Извините, госпожа Тальвер. Мы бы все же хотели вас проводить. Создателя ради, не сочтите за оскорбление.

Последние сомнения в рэдском происхождении Эрвина у Магрит пропали. Она задумалась, какую цель могут преследовать

эти люди, предлагая сопроводить ее с вокзала. Вряд ли у них могли быть дурные намерения. И вряд ли ей стоило ехать по городу одной, в юбке, запачканной вишневым соком, и красными от слез глазами. Объясняться еще и с жандармами Магрит совершенно не хотелось. А оба мужчины держались как люди, к которым ни один жандарм в здравом уме без большой надобности не подойдет.

Магрит еще раз грустно взглянула на солидно полегчавшую корзинку. Часть вишни испачкалась в пыли, что-то помялось. Вручать такой подарок ей совершенно расхотелось.

— Поедемте. И… большое спасибо.

— Совершенно не стоит благодарности, это вы доставляете нам удовольствие своим обществом! По пути мы заедем к Пуарэ. Это через две улицы, совсем рядом, у него отличная кондитерская, уж полкилограмма ягод он нам как-нибудь да ссудит. Сегодня Всемирный день взаимовыручки, — улыбнулся Витольд Маэрлинг. — Поедемте, госпожа Тальвер, пока остатки не померзли. Родимый, подвези! Адрес?

Магрит, недолго думая, назвала улицу и дом. Устроилась в пролетке, Эрвин и Витольд уселись по бокам и застыли, словно несли неусыпную стражу и сопровождали, как минимум, особу августейших кровей. Ехать между двух калладских офицеров — второй носил гражданскую одежду, но его выдавала выправка — да еще обращавшихся с ней, как с дамой, оказалось даже лестно.

По пути они действительно подъехали к шикарного вида кондитерской, в недрах которой Витольд Маэрлинг пропал минут на пять, и вернулся с корзинкой вишни, почти такой же красивой, как та, что Магрит везла утром. Никаких благодарностей и предложений принять деньги он не слушал с истинно дворянской учтивостью.

Все было бы просто замечательно, если бы Магрит по пути не поймала на себе несколько откровенно неприязненных взглядов.

Что-то изменилось в этом пронизанном солнцем и ветром городе за те неполные три месяца, которые она отсутствовала.

«Нужно будет спросить Наклза и зайти к Кейси».

Когда Магрит сходила с пролетки, учтиво поддерживаемая под руку Витольдом, она перехватила удивленный взгляд Эрвина, направленный на дом.

Нордэнвейдэ как будто хотел что-то спросить, но передумал и только поклонился ей, когда Магрит уходила.

Уже поднимаясь на крыльцо, она услышала, как Витольд говорит:

— А последний поезд, нужный тебе, отходит через час с четвертью. Будем возвращаться, перекусим в бистро на вокзале.

— А я никуда не еду, — отозвался Нордэнвейдэ.

Магрит позвонила в колокольчик. Она могла бы открыть дверь своим ключом, но не хотела застать Наклза врасплох. И еще меньше хотела не застать его дома.

Замки с той стороны защелкали почти сразу.

Судя по скрипу, пролетка тронулась.

— Сегодня не

едешь? — еще расслышала Магрит вопрос Витольда.

— Сегодня и никогда, — глухо ответил Эрвин.

А перед Магрит возник Наклз. Маг нескольку секунд смотрел на нее, как на привидение, а потом отступил с прохода, давая дорогу.

Под скулой у него темнел здоровенный кровоподтек, но синева под глазами все равно казались еще глубже. В первую секунду рэдка просто испугалась, что вместо Наклза на нее вышел сказочный вурдалак, потому что по этому дому и не такое могло гулять средь бела дня. Но потом вурдалак взял у нее из рук тяжелую корзину, отставил в сторону и голосом Наклза ровно сказал:

— Не стой на сквозняке, тебя продует.

Даже не улыбнулся. В этом был весь он.

Магрит, плюнув на этикет и все фанаберии самого мага, повисла у него на шее. Больше всего ее удивило то, что Наклз, помедлив секунду, стиснул ее в объятиях в ответ.

А еще через несколько мгновений она поняла совершенно удивительную вещь: этот непробиваемо холодный человек плакал. Почти беззвучно, без всхлипов, с трудом сглатывая слезы, как плачут взрослые, выучившие, что плакать им нельзя.

Прежде чем Магрит успела произнести хоть слово утешения, он резко отстранился, отвернулся и скрылся в гостиной.

Рэдка несколько мгновений растерянно смотрела ему вслед, а потом стала развязывать бант на накидке, вслушиваясь в тишину. Она злилась на весь белый свет и особенно на Кейси с Зондэр за то, что Наклза оставили одного с его призраками. Кейси и вовсе обещала присмотреть за ним, когда Магрит уедет. То, что маг с изрядной изобретательностью выпихивал посторонних людей из своей жизни и кусался не меньше Гниды, еще не было поводом бросать его здесь, в холодном доме с неправильными тенями и мрачными тайнами.

— Наклз! Наклз, можно я пройду в дом? Я тебе не буду мешать. Я… я привезла тебе вишню, — не придумав ничего лучше, закончила Магрит немудреное описание реальности. Она еще могла бы прибавить, что скучала, но Наклз вряд ли представлял, что такое скучать по людям. Для человека, живущего в мире бессмысленной вселенской скуки, окружающие не могли играть большой роли.

— Магрит, ты что там встала? Проходи, конечно, ты как раз к обеду. Я приготовил омлет. Чисто технически, это можно есть, — преувеличенно ровным голосом сообщила полутьма гостиной.

Магрит с удовольствием разулась и повесила на крючок накидку. Шагнула в коридор. И только тут поняла, что все занавески в пределах видимости задернуты. Она быстро огляделась, высматривая другие странности. Долго искать не пришлось.

Зеркала и фотографии со стен маг не снял, но теперь на них были аккуратно нарисованы решетки. Магрит несколько секунд разглядывала свое лицо, выступающее из-за идеально ровных белых квадратов, а потом поспешила на кухню.

Наклз, стоя к ней спиной, возился с тарелками, перекладывая в них то, что технически являлось омлетом. Выглядел «технический омлет» не очень соблазнительно, но Магрит мужественно приготовилась изображать аппетит, в момент, когда она разглядела решетки, мигом пропавший.