Время Вызова. Нужны князья, а не тати.
Шрифт:
Глава 6
— А «Санитарный» у вас почем?.. Ага… Тогда мне пачку «Санитарного», и «Жемчуг», и вон тот крем для рук.
Ира приняла деньги, отсчитала сдачу и выдала покупательнице товар. Именно в этой последовательности. В первую неделю работы она сплоховала, выдала товар еще до того, как получила деньги, и толстая краснорожая тетка, которая взяла у нее две пачки стирального порошка и отбеливатель, внезапно злорадно осветилась лицом и, повернувшись, метнулась в толпу.
Ира дернулась было за ней, но, припомнив ходившие
После ухода Славика она проревела два дня. Утром вставала, отводила Павлушу в детский сад, возвращалась домой, падала на постель и ревела над своей горемычной жизнью. На третий день она поднялась раньше обычного. Привела себя в порядок (насколько это было возможно с нареванными мешками под глазами) и, отведя Павлика, двинулась искать работу.
Поиски заняли почти месяц. С мечтами получить какую-нибудь работу по специальности Ира рассталась к концу первой недели. Работы в государственных учреждениях тоже не было. Оставалась частная торговля… Нет, такую работу она могла бы получить и раньше. Вот только предлагали ее горячие кавказские мужчины, оглядывавшие ее сальными глазками. Один долго убеждал:
— Иди ко мне. В теплом киоске работать будешь. И зарплату положу — не обижу.
Но Ира только испуганно замотала головой и выскочила из душной комнатенки…
Работу она нашла на соседнем рынке, стихийно возникшем около станции метро. Когда Ира, после очередного бесплодного дня возвращаясь домой, притормозила у раскладушки, на которой были разложены всякие моющие средства и предметы личной гигиены, ее окликнула пожилая торговка-таджичка:
— Работу ищешь, девушка?
Ира вскинула удивленный взгляд:
— А… как вы догадались?
— А что тут сложного? — пожала плечами торговка. — Человека без работы сразу заметно. Он как загнанный зверь становится… — И она внезапно предложила: — А иди ко мне.
— К вам?
— Ну да. Вот здесь и торговать будешь. Я новую точку открываю. У соседней станции. А ты здесь будешь. Ну как, согласна?
И вот уже почти год она торговала на этом рынке…
— Девушка, а у вас есть жидкий отбеливатель?
— Да, пожалуйста.
— Дайте мне пузырек.
Ира едва успела рассчитаться с покупательницей, как ее настиг восторженный вопль:
— Карская, и ты здесь?
Ира резко обернулась. К ней приближалась Надежда Николаевна, облаченная в униформу рыночных торговок — дутое китайское пальто (от надетых под него свитеров казавшееся еще объемнее), валенки и теплую шаль… А вы попробуйте постоять двенадцать часов на ветру да на морозе.
— А нас всех повыгоняли, — радостно сообщила она. — Это такая сволочь — новый зам. Сначала сократили Тимонкину и Мухину, потом Светлану Анатольевну, а на той неделе и меня турнули, сволочи! Все, кончилась в стране электронная промышленность, —
Вечером, уложив Павлика, Ира обложилась газетами. Если уж на улице оказывались даже такие непотопляемые, как Игнатьина, это означало, что все, что она знала и умела, для этой жизни ничего не стоило. И надо было овладевать новыми умениями. Если, конечно, она не собиралась на всю жизнь оставаться рыночной торговкой…
На следующий день Ира поехала записываться в автошколу. Предложений работы была масса, но ни в одном приличном месте такие, как Ира, были не нужны, а те места, куда она могла бы пойти, не сильно отличались от рынка. Нужно было овладевать какими-то новыми навыками. Например, часто требовались экспедиторы со своими машинами. Машина, по идее, у Иры была. Старенький папин «Москвич». Только водить она не умела.
В автошколе ее окинули снисходительным взглядом и спросили:
— Машина-то есть?
— Да, — тихо ответила Ира.
— И какая?
— «Москвич».
— А-а, ведро с гайками, — захохотали в ответ. — Митрич, ну это к тебе. Собрат по несчастью… вернее, это, как его, сосестра…
На следующий день она сказала Гуле:
— Гуля, мне теперь надо по вторникам и субботам раньше заканчивать. К шести.
Та посмотрела на нее, прищурившись, и кивнула:
— Хорошо, Мухаммед тебя подменит.
Мухаммед был ее мужем, с которым они подались на заработки в Россию из разоренного войной Таджикистана.
Вечерами Ира, уложив Павлика, корпела над Правилами дорожного движения.
— Знаки бывают воспрещающие, предписывающие и…
Митрич, водитель-инструктор, оказался вполне себе милым старичком и тоже владельцем «Москвича-412». К Ире он как-то довольно быстро проникся и, узнав, что папин «Москвич» стоит в гараже без дела уже пятый год, покачал головой.
— Ну, девка, так он у тебя с места, стал быть, не сдвинется.
— Почему? — удивленно спросила Ира.
— Так это, у него там, стал быть, приржавело все. И все резинки погнили.
— И чего я, значит, зря учусь? — потерянно произнесла Ира.
Митрич покачал головой:
— Не паникуй раньше времени-то. «Москвич» — машина правильная, надежная. Особливо наш, четыреста двенадцатый. Ему сносу нет. Посмотрим, поморокуем, может, что и сделаем…
Игнатьина освоилась на рынке довольно быстро. И принялась за то же, чем всю жизнь занималась в отделе. Собирать взносы на дни рождения, похороны и роды. И довольно легко вошла в круг «посиделок» рыночных торговок. Правда, собирался это круг куда как реже, чем в отделе. Здесь все-таки деньги просто так не платили. Да и вместо чая, как правило, была водка. Бабы грелись. Ира к этому кругу не принадлежала, да и вместо водки предпочитала греться горячим чаем из термоса. Игнатьина, по первости пытавшаяся составить с ней этакое землячество, махнула на нее рукой.