Время жить. Трилогия
Шрифт:
– Пока не придет время хорошенько надавать им по морде! – закончил фразу начальник президентской охраны Дуган Буремен.
По внешности Буремен больше всего напоминал свирепого пещерного человека. Рост под два метра, мощные большие руки, грудь колесом, грубое лицо с выступающими надбровными дугами, жесткая щетка коротких светлых волос, похожих на проволоку, неподвижный взгляд маленьких серых глаз, в которых не просматривалось ни малейших признаков интеллекта. Однако обладая только этими впечатляющими внешними данными, бывший армейский офицер, когда-то выдернутый парламентарием Леридом Кирстеном из одной неприятной истории, вряд ли смог
В Ближнем же кругу Буремен сознательно брал на себя роль некоего провокатора, публично озвучивающего мысли, которые не принято произносить вслух. Он безошибочно определял, что и когда следует сказать, чтобы беседа приняла новое направление.
Как и в этот раз.
– Именно так, надавать по морде! – рассмеялся Кирстен, хотя взгляд его сохранял серьезность. – Но это мы положим себе в качестве дальней цели, цели на будущее. А пока что нам следует грести все под себя. Генерал, у вас все готово к демонстрации?
– Да, – коротко кивнул генерал Могли. – Две воздушно-десантные бригады переброшены на нашу базу на острове Крэй и приведены в боевую готовность. С пришельцами все согласовано. У меня, правда, возникло впечатление, что наш партнер по переговорам провернул все это на уровне личной дипломатии, не ставя в известность собственное командование, но нас это не должно волновать. В ближайшие пять суток операция может быть проведена в любой удобный для нас момент. Но вы должны отдавать себе отчет, господин президент. Это рубеж. Обратного хода не будет.
– Не будет, – согласился Кирстен. – Нас проклянут за то, что мы обращаем оружие против своих. Но чтобы успешно противостоять пришельцам, мы обязаны любой ценой получить в свое распоряжение все ресурсы Западного континента. Я говорю, Западного, потому что с тех земель, которые великодушно подарили нам пришельцы на Востоке, еще долго не будет никакого толку. Генерал, готовьте операцию на завтра и вылетайте на базу. Ленни, вы отправитесь вместе с ним, а затем совершите блиц-рейд по всем столицам континента. Надеюсь, все договора у вас готовы?
– Готовы, – сыто промурлыкал Ленни Чоллон. – С этим не должно возникнуть никаких проблем. Зато проблемы могут появиться здесь. Наш общий знакомый Корчер Бауль, узнав, что его в очередной раз обошли, наверняка поднимет шумиху в парламенте. А мы окажемся там не просто в меньшинстве, а я бы сказал, в подавляемом меньшинстве.
– Ленни, отправляйтесь в свой заграничный вояж и ничего не опасайтесь. Пока вы будете приводить Западный континент под руку президента Горданы, мы все займемся наведением порядка здесь. И не смотрите на меня так, генерал. Я не собираюсь опускаться до банального военного переворота. Все будет проведено постепенно, почти пристойно и даже в рамках законности. Начнем же мы с того, что сосредоточим у себя деньги. Сеймор, вы определились со сроками?
– Да, – коротко бросил Сеймор Скэб. – Мои люди заканчивают последние приготовления.
– Хорошо. Вы слышали, господа? Подгоняйте ваши планы к этой дате. В первую очередь, это относится к вам, Дуган. Как движется подготовка процесса?
– Все идет полным ходом, господин президент, – отрапортовал начальник охраны. – Все статисты уже на местах. Завтра на сцене появятся главные персонажи. Мы готовы начинать.
– Ну что же, – президент понял со столика забытый бокал с вином. – За судьбоносный завтрашний день, господа! За наше славное начало!
Корчер Джойвар относился к тем людям, которые постоянно чувствуют себя обделенными. В детстве он ненавидел собственных родителей, которые, будучи скромными служащими, не могли дать ему всего того, что с легкостью получали его более обеспеченные сверстники. В Зейгалапском коммерческом колледже, куда он поступил, не пробившись в престижные университеты, он тратил практически все время на попытки выбить себе стипендию, убеждая всех окружающих, что только эти хлопоты мешают ему показать нужные результаты в учебе. Получив на руки диплом юриста, он устроился в крупную аудиторскую фирму, но проработал там всего полтора года, разошедшись во мнениях с руководством относительно того поста, который в наибольшей степени соответствовал бы его талантам.
Убедившись, что его нигде не могут оценить по достоинству, Джойвар бросил юриспруденцию ради политики, которая казалась ему самым верным путем к тому, что манило его больше всего – деньгам и власти. Перед очередными парламентскими выборами он устроился помощником к одному из кандидатов в депутаты, но был оттеснен от "тела" более удачливыми соперниками. Обидевшись, он попытался продать компромат политическим противникам, был пойман за руку и только чудом избежал серьезных неприятностей.
Несколько лет после этого Джойвар подрабатывал выполнением различных поручений сомнительного свойства. Это давало кое-какие деньги, но подобный заработок был сопряжен с постоянным страхом, так как первый же промах мог привести к потере лицензии на юридическую практику. Когда появилось Движение, он вступил в него одним из первых, вовремя уяснив, какой потенциал имеет эта организация, но и там не достиг серьезных высот. Его услугами пользовались, порой его благодарили, но – не доверяли.
Беда Джойвара заключалась даже не в переоценке собственных способностей. Просто-напросто он, при всей своей неудержимой склонности к интригам, не умел интриговать. Ему всегда не хватало терпения, да и все его ходы были настолько явными и прямолинейными, что те, против кого они были направлены, всегда успевали вовремя их засечь и парировать. Кроме того, Джойвар, несмотря на неплохую, в целом, голову и хорошо подвешенный язык, категорически не умел нравиться и заводить друзей. Даже с девушками у него ничего не выходило.
Будучи человеком нестойким и склонным к истерике, Джойвар, наверное, скоро бы спился, но два года назад его жизнь круто изменилась. Людям, которые вышли на него через одного из старых клиентов, была нужна информация о Движении. За нее они были готовы платить, пусть не очень щедро, но регулярно, хотя это было не главное. Корчер Джойвар впервые почувствовал, что жизнь его обрела смысл. Он представлял себя отважным разведчиком во вражеском тылу, а рутинная работа, которой он занимался для Движения, внезапно приобрела острый вкус предательства.