Время жить. Трилогия
Шрифт:
– И чем бы я занимался в этой новой жизни? – усмехнулся Билон.
– Скажем, устроились бы в какую-нибудь провинциальную газету. В большой стране не так уж сложно затеряться, особенно если сидеть тихо и больше никуда не встревать.
– Похоже, я уже встрял дальше некуда, – невесело хмыкнул Билон. – И знаете, мне кажется, я обязан написать статью о лагерях. Ведь все, кто помогал мне, – Прейн, те ребята из "Скорой помощи", Рэстаны – надеялись, что я смогу добраться и рассказать обо всем. Я не могу их подводить. И я подпишу статью своим именем – иначе ей могут не поверить.
–
– Скажите, у вас всегда принято пугать новичков? – хмуро поинтересовался Билон. – Это чтобы потом никто не говорил: мол, меня не предупреждали?
– У нас принято предупреждать, – подала голос Орна Маруэно. Она сидела с ногами в кресле, обхватив руками голые коленки. – У нас ведь все всегда всерьез. Майдер, честное слово, я не стану думать о тебе хуже, если ты откажешься. Я просто боюсь за тебя.
– Иногда я и сам боюсь за себя, – улыбнулся Билон. – Но на самом деле это будет самая обычная работа. Я напишу статью о том, что сам видел и слышал, вы ее опубликуете, а от погони вы меня укроете. Ничего страшного.
– Хорошо, пусть будет так, – кивнул Фремер. – Вам хватит суток, чтобы подготовить материал?
– Двое суток, – Билон скосил взгляд на Орну.
– Хорошо. Послезавтра вечером к вам придет связной. Он принесет новые документы и билеты на поезд.
– Значит, мне придется уехать? – разочарованно спросил Билон.
– Да, и как можно скорее. Кольцо сжимается. На вас охотятся и полиция, и ТЭГРА, а они знают, что Зейгалап – это одно из мест, где вы, скорее всего, будете укрываться. Вам будет необходимо изменить внешность, а до этого вообще лучше не появляться на улице.
– А мне на улице, в общем, и незачем появляться, – Билон снова с улыбкой взглянул на Орну и получил ответный взгляд.
– Тем лучше. Вы уедете на Дальний Запад и поступите на должность репортера в одну из местных газет.
– Простите, а чем я там буду заниматься? – недоуменно спросил Билон. – Разве это – не та самая безопасная гавань, которой вы меня вначале искушали?
– А почему вы думаете, что на Дальнем Западе для вас не будет работы? – возразил Фремер. – Знаете, в сочетании "оппозиционная газета" одно слово всегда будет главным. А я хочу, чтобы наша "Утренняя звезда" оставалась, в первую очередь, газетой, которая честно информирует своих читателей обо всем, что происходит в стране. Если, как вы говорите, в правительстве вынашивают планы закрытия всех общенациональных изданий, это будет особенно важно. На Дальний Запад уже начинают прибывать беженцы с Восточного континента, этот край должен стать новым домом для тридцати миллионов человек! И вы боитесь, что для вас не найдется интересных тем?!
– Всё, возражения снимаются! – Билон шутливо поднял руки вверх. – Но не значит ли это, что Дальний Запад станет новым домом и для меня?
– На какое-то время – да, – серьезно кивнул Фремер. – Пока нами правят Кирстен и ТЭГРА, ваше имя не будет вычеркнуто из розыскных списков. Свыкайтесь с мыслью, что
– Не расстраивайся, Майдер, – Орна встала у него за спиной и положила руки ему на плечи. – Всего через три месяца я получу диплом, а там сама переберусь к тебе. Мы расстаемся ненадолго.
– Ладно, – Билон накрыл правую руку Орны своей ладонью. – Если так, я согласен.
– Что же, тогда я покидаю вас, – Райнен Фремер поднялся из-за стола. – Не знаю, когда мы встретимся в следующий раз, но надеюсь, что это произойдет в силу более счастливых для нас обстоятельств. Желаю вам удачи, вам обоим!
И негромкий голос Орны.
– Пожелайте нам лучше счастья…
Ночь. В щель между занавесками исподтишка заглядывает почти полная луна. Откуда-то очень издалека доносится тихая музыка.
– Орна, любимая, мне так хорошо здесь, рядом с тобой! Ты не представляешь, как я счастлив!
– Представляю, представляю, Майдер! Я люблю тебя! Я никогда не предполагала, что это будет так… так чудесно!
– …Орна…
– Да, Майдер!
– Орна, я не хочу расставаться с тобой!
– Не думай об этом! Мы вместе! У нас с тобой еще целых тридцать пять часов! И я хочу прожить каждую их минуту!…
Но вот промелькнули, пробежали, промчались и эти тридцать пять часов, и еще немного времени, и теперь они стояли на перроне вокзала, а рядом уже ждал наготове поезд, который должен был увезти Билона далеко на запад – в городок под названием Авайри, где его ждало место корреспондента в местной газете.
– Я обязательно напишу тебе, как только устроюсь, – наверное, в сотый раз говорил Билон, держа Орну за руку. – Как мы и договорились, на почтовый ящик, конверт в конверте.
– Я буду ждать, Майдер, – тихо проговорила Орна. – Три месяца пройдут быстро. Я обязательно приеду… только мне придется привыкать к твоей новой внешности.
Билон улыбнулся. Его темные волосы коротко подстригли и осветлили, серые контактные линзы изменили цвет глаз, а благодаря незаметным мазкам грима его лицо сделалось более юным. Вместо Майдера Билона получился Майдер Коллас, двадцати трех лет, недавний выпускник колледжа изящных искусств в городе Харума, дистрикт Зейгалап. По словам незнакомого связного, принесшего ему вчера вечером новые документы, по крайней мере, диплом об окончании колледжа был подлинным, хотя и выписан на несуществующее лицо. Частные учебные заведения получали государственные субсидии по числу студентов, и многие ректора пользовались этим, заводя фиктивных слушателей.
– Ты, главное, ничего не бойся, – говорила ему тем временем Орна. – Твои документы выдержат и обычную проверку, и даже кое-что посерьезнее. Только не волнуйся, полицейские всегда чувствуют волнение. Делай все спокойно, как сегодня, и ничего с тобой не случится.
– Хорошо, – кивнул Билон. – Я не буду бояться.
По дороге на вокзал он не видел ничего вокруг, кроме Орны, и даже не успел испугаться, когда полицейский у входа на перрон попросил у него документы для проверки. Билон надеялся, что в следующий раз, когда с ним не будет Орны, он тоже не покажет страха.