Время жить
Шрифт:
Он что, вот теперь просто так возьмет и уйдет? Молча?
После этого безумия, после которого мне - хоть в бетон?
Я делаю шаг вперед, и Малфой вскидывает палочку. Но руки у него вполне ощутимо дрожат, и я совсем не уверен, что он сейчас способен хоть на какое-нибудь боевое заклинание.
– Вот так и сбежишь?
– брякаю я, хотя хочу сказать совсем другое. Но не могу. Язык не повинуется.
– Я не собираюсь обсуждать… - он мог бы уже аппарировать, но медлит. Пытается спрятаться за своей обычной маской презрительной невозмутимости, но я ни
Он хотел меня еще в прошлый раз. И пришел сюда, под надуманным предлогом, с одним только желанием.
А я… я пьян новыми ощущениями сильнее, чем в прошлый раз ромом. И это придает решимости.
Думать и анализировать буду завтра.
Точка невозвращения пройдена, теперь - только лететь или умирать. А умирать я не хочу.
– Нечего обсуждать, - говорю я и делаю еще один шаг вперед. Между нами остается меньше фута. Глубоко вдыхаю раз, другой. Истина, от которой я бегал со случайной встречи в туалете клуба, рвется с губ, и я призываю на помощь всю хваленую гриффиндорскую храбрость. И выпаливаю, зажмурив глаза: - Я хочу тебя.
Я, наверное, должен чувствовать себя унизительно. Я прошу Малфоя, Малфоя (!), не уходить - пусть не прямым текстом, но таким прозрачным намеком, что не понять его может только слабоумный. А слабоумным Драко не был никогда - ну, разве что в моменты его особенно идиотских шуточек.
Завтра я сгорю из-за всего этого от стыда. Быть может, я никогда уже не смогу взглянуть ему в глаза, или буду жалеть о своей сиюминутной прихоти всю жизнь. Но сейчас, в эту самую секунду, кажется, что если Драко сейчас развернутся и уйдет - никакого завтра не наступит.
Я гриффиндорец - я всегда сначала делаю, а потом думаю.
Текут секунды. Я не чувствую движения воздуха, но и хлопка аппарации не слышу. Он что, так потрясен моим неожиданным признанием, что остолбенел от изумления, или просто лихорадочно пытается сообразить, как использовать это откровение в свою пользу?
Со злорадством думаю, что никакой пользы, кроме секса, он из этой ситуации извлечь не сможет.
Я не влюблен, и никогда в здравом уме не влюблюсь в Малфоя, а этот дом защищен от любой следящей магии лучше, чем Министерство. А рассказывать о собственной сексуальной связи с мужчиной Драко точно никому не станет.
Похоже, Малфой приходит к сходным выводам относительно меня, и едва заметно ухмыляется.
– Это только секс, Поттер.
– Разумеется, - чуть раздраженно отвечаю я.
– Уж не думал ли ты, что я в тебя влюбился?
– Ты разбиваешь мне сердце, - говорит он, и, прежде чем я оправлюсь от шока (Малфой - шутит при мне и не надо мной?!), наклоняется и совершенно развязно проводит языком по моему уху.
Не утруждаясь ни застегиванием джинсов, ни приведением себя в приличный вид, я решительно беру Драко за руку. Увлекаю за собой на лестницу. Два пролета - и мы уже стоим перед дверью в спальню.
Когда мы входим внутрь, и я вижу кровать, такую привычную
– Передумал, Поттер?
– насмешливо шипит на ухо Малфой, стоит мне замереть. Медленно-медленно он разжимает пальцы и делает шаг назад, готовый уйти, и я тут же беру себя в руки.
Или сейчас - или никогда.
– Нет, - голос хриплый и надсадный, как у больного.
– Не передумал.
Повернувшись спиной, я снимаю футболку и джинсы, а за ними и белье тоже. Будничные, привычные действия немного успокаивают. Если не вспоминать, что рядом делает то же самое Драко Малфой, можно представить, будто я сейчас лягу в кровать и засну.
И опять это смущение… оказавшись голым, я чувствую себя неловко. Не поворачиваясь, так и стою около кровати, не зная, что делать, куда девать руки и ноги. Стоит ли мне сесть, или лечь, или просто повернуться и подойти к Драко?
Я кажусь самому себе неопытным, ничего не знающим ребенком, каким, собственно, и являюсь. И если в каких-то вещах я повзрослел, то в вопросах сексуальных я до сих пор просто вопиюще несведущ. Особенно, если дело касается секса с человеком своего же пола…
Нет. Только не думать об этом. Вообще ни о чем не думать.
Малфой, к моему удивлению, не говорит ни слова. Я бы не удивился, начни он сейчас кидаться издевками, но хорек, видимо, действительно перерос все эти глупые детские конфликты. Он подходит ко мне - обнаженный, ничуть не стесняющейся своей наготы и даже, кажется, наслаждающийся ею. Он знает, что его тело красиво, в глазах - ни капли смущения или неловкости, и это странным образом меня приободряет.
И когда мы оказываемся на кровати, и Драко легким уверенным движением разводит мои ноги, мне уже почти не страшно.
Его язык - горячий и влажный, и Малфой с таким знанием дела орудует им, лаская мои яйца и член, что уже через несколько минут я забываю обо всем, вцепляясь руками в простыни и бесстыдно, не контролируя себя, выгибаясь на кровати. Еще одно отличие мужчин от женщин - мужчина знает, как и где провести пальцем или языком, где сжать или надавить, чтобы вырвать у меня очередной стон. И, полностью отдаваясь восхитительным ощущениям, я только слабо дергаюсь и вскрикиваю, когда изнутри меня неожиданно обдает щекочущим морозом. Это длится всего секунду, и я заливаюсь краской, когда понимаю, что это было за заклинание.
– Без этого никак, Поттер, - ухмыляется Драко, все-таки заметив мое смущение. Киваю, стараясь справиться с очередным наплывом мучительного стыда, и отстраненно наблюдаю за тем, как Малфой призывает из штанов небольшую склянку с чем-то вязким.
Он что, заранее знал, чем закончится этот визит? Драко перехватывает мой взгляд и качает головой.
– Забыл выложить, - он отворачивает плотно притертую крышку, в воздухе плывет слабый запах мяты, и я напрягаюсь всем телом, когда понимаю, что же будет дальше.
– Расслабься, Поттер…